Мой сияющий тиран

Снежная Катерина

– Один, но какой. Ох, вы бы видели его, – Россана, девушка из параллельного класса, такая нежная, красивая, мечтательно покраснела.

– А вы, знаете, он уже приходил, смотрел младшие классы, – забияка Крис, поправила очки на веснушчатом носу и улыбнулась щербатыми зубами.

– Так, девочки, идите по своим делам. К вам приедут через два года, так что разойдитесь по классом, – пригрозилась проходящая мимо завуч, которой самой хотелось посмотреть, а что тут делается.

–Да, врешь ты все, – это кто-то из старшеклассниц.– Завидуешь!

Дверь

отворилась и вышел он. Очень высокий мужчина. Девчонки разом ахнули. В его необычных глазах лежал синий лед, такой, что я отшатнулась, как от удара. Арктик был хорош собой. Красавиц с гармоничными чертами лица, высокими скулами. Черно кудрявый волос стрижен и уложен в идеальную прическу. Я подумала, от своих кудрей, хотя у меня и не так четко вьются, я никогда не могу добиться такой дисциплинированности. Деловой костюм на его широких плечах сидел как влитой. Но самое главное это движения и мимика. То, что сразу не уловить, но впитывается и передается мгновенно.

Его захватывающий взгляд сканировал собрание школьниц около себя, словно считывая. Вокруг арктиков всегда царит атмосфера возбуждения. Им заискивающе улыбаются, при них семенят и просят. Девчонки расступались.

– Девочки, идите в класс. Сейчас же! – голос завуча от волнения сел.

– Стой.

Как-то разом одновременно все поняли, кому он это сказал. Я застыла на месте. Обернулась. Голос директора звучал где-то в стороне, приглушенно.

– Она вам не подойдет, господин Янчжун.

Глаза мужчины впились в меня, оценивающе рассматривая, так пристально, что он даже слегка наклонился ко мне всем телом.

– Сколько тебе лет?

Тело мое напряглось, я смотрела в пол, теребя пальцами поясок за спиной школьной формы.

– Тринадцать.

Арктик склонил голову в бок, разглядывая меня снизу вверх, слегка щурясь.

– У девочки больное сердце, – директор достал платок и вытер вспотевшую шею.

Мужчина ничего не ответил. Двинулся дальше по прямой, рассекая толпу свободными уверенными движениями.

Крис фыркнула, передернув плечами.

– И вовсе нет. Приходил. Скажи Злат, смотрел же наш класс!

–Я болела в тот день, – тихо отозвалась я, чувствуя, как схлынуло внутреннее напряжение и дышать стало легче. Но снаружи не свободнее. Тревожно. Так словно случилось что-то ужасное, не поправимое.

В тот день, он пришел в класс старшеклассниц, познакомился с ними. Сказал речь и никого не выбрал.

В тот день я узнала о существовании Велигора Янчжуна, бессмертного, отвечающего за безопасность всех пяти континентов принадлежащих арктикам. Его пост никак не согласовывался с его юной внешностью. А статус с тем посещением в школе.

Но именно тот день решил мою дальнейшую судьбу.

Она. Лея и зеркало

Люди Янчжуна пришли неожиданно на день рождение мамы. Два адвоката и два телохранителя. Самого

арктика с ними не было.

Мы как раз собирались резать торт, когда папа открыл внезапным гостям дверь и те прошли молча, словно так и нужно.

У мамы от ужаса выпала посуда из рук. Грохнулось на пол старинное бабушкино блюдо для десертов. Разбилось на несколько крупных кусков.

– Не отдам, – прошипела она, глядя, как те спокойно убирают мешающий со стола чайный сервиз и кладут на него толстый договор. Договор передачи прав на меня. Словно я какая-то вещь.

– Вы не имеете права.

Даже если бы она заголосила во всю глотку, это ничего бы не изменило. Таковы условия проживания в мире арктиков. Либо ты соглашаешься, либо тебя ждут такие трудности, что ты согласишься.

–Камелия, – отец уговаривающее, посмотрел на нее, потом на меня.

Мама часто задышала, выпучив глаза, зло испепелила папу в ответ, затем гостей.

–Уходите!

Этим четверым все давно порядком приелось, вероятно, мы были не первой семьей, куда они приходили забирать дочерей. И к подобным сценам они привыкли.

– Ваша подпись, – сообщил один из адвокатов ей, раскрыл заднюю страницу, и мы обе увидели, там подпись отца.

Мой мир, состоящий из мамы, папы, кошки Мышки затрещал по швам. Уютный мирок, в котором, звучал смех, вилась радость, вечера у телевизора и воскресные прогулки. В планах сборы денег на билеты в Австралию и надежды на второго ребенка. Рухнуло все от одного росчерка.

– Собирай вещи, – обратился ко мне второй адвокат.

Один из абмалов встал в дверях квартиры, а второй пошел за мной следом.

Когда я вернулась на кухню с сумкой в руках, мама сидела за столом, спрятав лицо в ладонях, отец на углу стула поодаль. Лицо его было серым, перекошенным от вины.

– Возьми таблетки, – напомнил один из адвокатов, явно осведомлённый о моих проблемах со здоровьем.

Взяла пачку на кухонной полке, замерла на миг возле мамы. Она порывисто поднявшись, прижалась ко мне. Обняла с силой до хруста. Схватила круто мое лицо в ладони, врезавшись в него своим взглядом.

– Помни, что я тебе говорила. Помни!

– Злата…

Меня силой оторвали от нее, завывшей в истерике, и выволокли в подъезд. Оглушительно хлопнула входная дверь. Закрывая за мной прежнюю жизнь и открывая новую.

После перелета и гостиниц, я оказалась в доме арктика.

Не дом, а дворцовый ансамбль с многоуровневой охраной, большим парком, зверинцем и спортивным клубом.

Средний возраст девушек таухуа оказался от семнадцати до тридцати лет. Все очень красивые, с всякими характерами. Они занимали женскую половину дворца, имея различные покои по статусу. Мне досталась самая дальняя комната. Всего двенадцать квадратных метров. Насколько маленькая, что временами меня принимали за прислугу и никто не воспринимал всерьез, недоумевая, для чего я здесь.