Мой стокгольмский синдром
Шрифт:
Над головой в кронах шелестел листвой ветер, перекликались птицы; закрыв глаза прислонившись спиной к стволу дерева, я поймала себя на мысли, что наслаждаюсь этими лесными звуками. Возможно, именно природа смогла бы вылечить мою депрессию после смерти родных. Но это было бы в той, прежней жизни. В нынешней для меня существовал только обратный отсчет часов до собственной гибели.
Невдалеке раздался выстрел. Вслед за ним эхо повторило довольный возглас Эрика и веселый смех Летти. Позабыв о красоте природы, я вновь кинулась бежать. Ноги сами несли меня к стене. Перепрыгнув через ручей, я неудачно приземлилась и упала на одно колено. Точно останется синяк, но главное не повредить сустав. Сев на землю, я осторожно согнула и разогнула ногу, ощупала кость, попробовала встать: во всех случаях колено болело, но терпимо.
– Бедняжка, ушиблась, - издевательский
Пока я с ней возилась, то совсем забыла смотреть по сторонам! Не оборачиваясь, я кинулась обратно через ручей, но подняться после прыжка не смогла - справа и слева от меня в землю вошли две пули. Я сжалась, закрыв голову руками, а егерь со свистом и улюлюканьем продолжил обстрел, не давая мне подняться, и остановил пальбу, только когда перед моими глазами выросла пара военных ботинок. Я устремила взгляд вверх, уже зная, чье лицо увижу. Учитывая мое паталогическое невезение, это мог быть только Джейсон. С другой стороны ручья продолжал хохотать Изгой. Охотников поблизости не было, а значит, смерть снова пополнила свою копилку ежедневной нормой отобранных жизней. Не дожидаясь приказа, я поднялась. Джейсон кивком указал направление, и мы тронулись через лес. Изгой удалился в другую сторону - помогать остальным. Пока мы шагали к бараку, я ловила себя на мысли, что обязательно попробовала бы заговорить с любым другим егерем. Но этот пугал меня больше всех остальных, даже больше, чем охотники. Он не говорил ни слова; я слышала лишь его шаги за своей спиной, и в этом тягостном молчании чувство страха не отступало. Возможно, оно переросло бы в панику, не поскользнись я на замшелом бревне. Взмахнув руками в попытке удержать равновесие, я все-таки растянулась на земле, отбив не только копчик, но и больно ударившись затылком. Первые несколько секунд я даже не могла подняться: в голове шумело, а перед глазами кружили в расплывчатом хороводе густые кроны деревьев. Сбоку надо мной нависла фигура Джейсона. Охнув, я попыталась подняться.
– Не двигайся, - сквозь гул в ушах прозвучал его голос.
Или мне показалось? Проследив за взглядом Джейсона, я замерла, но не из-за приказа, а от страха: из травы на бревно выскользнула... змея. И поползла прямо на меня! Здоровенная гадюка! Хотя, возможно, она была среднестатистических размеров, но страшила не меньше анаконды. Говорят, что можно выжить после ее укуса, но со мной этого не случится – в радиусе ближайших пяти километров вряд ли найдется врач, готовый оказать мне помощь. Извиваясь, гадюка проползла по мху, на мой неподвижный ботинок и поднялась выше, к колену. Я в ужасе распахнула глаза. То ли змее не понравился мой взгляд, то ли я дернулась, и она заметила движение. Гадюка замерла, агрессивно поднимаясь в стойке. Не сводя с нее глаз, боковым зрением я видела медленно наклонявшегося Джейсона. Наслаждается зрелищем? Или хочет удостовериться, что гадюка точно меня укусит? Шея затекла, но я не могла пошевелиться. Голова змеи покачивалась, балансируя в гипнотизирующем танце. Сейчас она сделает выпад, и мое участие в этих играх на выживание закончится. Рывок! К лицу метнулась тень, и я едва успела втянуть воздух. На мгновение мне показалось, что это змея молниеносно кинулась вперед. Но гадюка атаковать все-таки не успела – Джейсон схватил ее за голову, и медленно поднял, рассматривая. Змея извивалась в его кулаке, пытаясь сомкнуть челюсти. Бьющийся в агонии хвост болтался прямо перед моими глазами. Он точно псих… Неужели он задушит ее голыми руками? Но Джейсон лишь отбросил гадюку в сторону. Что это – извращенная форма жалости? Или дань уважения к себе подобному?
– Ты ее… не убил…
Высказав мысли вслух, я осеклась: Джейсон рассматривал меня, словно осознавая тот факт, что я впервые осмелилась заговорить с ним. И я не могла понять – его это разозлило? Или он даже не воспринял мое безрассудство всерьез?
– Змея – совершенный хищник, - коротко бросил он, шагнув ко мне, и рывком поднял за ворот футболки.
Интересная классификация. Я в этой пищевой цепочке явно ниже пресмыкающихся.
– Квадрат два пять, - рация на плече Джейсона ожила. – Крыса в петле. Вы не поверите, как этот жирдяй в ней запутался! Это надо видеть!
Послышался отчетливый смешок.
– Бронкс, не засоряй эфир, - осадил веселившегося Джейсон.
Бронкс, это, скорее всего, тот темнокожий. Типичный представитель гетто.
– Квадрат четыре два, - Джейсон осмотрелся, словно оценивал расстояние. – Сатир, прием.
– Квадрат шесть один.
Перекличка продолжалась.
– Англичанин, прием.
– Я в квадрате три один, - отозвался голос с явным британским акцентом.
– Квадрат четыре два. Перехвати.
– Принято. Десять минут.
Англичанина я не помнила и рассмотрела, только когда он, мурлыча себе под нос, вынырнул из ближайших зарослей со снайперской винтовкой на плече. Среднего роста, темноволосый, с двух- или трехдневной щетиной. С совершенно обыкновенной внешностью и кажущийся неопасным, если не брать в расчет сущую мелочь в виде винтовки, огромного количества магазинов в карманах жилета и пистолет в набедренной кобуре. Джейсон без объяснений скрылся за деревьями. Егерь взял меня на прицел и мотнул головой в сторону лагеря. Потирая все еще болевший затылок, я пошла вперед, не забывая внимательно глядеть под ноги, во избежание новой встречи с гадюкой. Англичанин за моей спиной продолжал напевать неизвестный мотив, а я прокручивала в голове перекличку по рации. Егеря делят зону на квадраты, и их как минимум шесть. Мысленно прикинуть общую площадь не получилось, но я надеялась, что парни смогут это сделать, если я перескажу им диалог. Пока я размышляла, мы пришли. Англичанин втолкнул меня в барак и нацепил наручник, пока я искала знакомые лица. Саймон, Барти и Леша уже сидели на своих кроватях. Последний расплылся в счастливой улыбке, едва меня увидел.
Помахав им в ответ, я первым делом забралась в душ, где долго вымывала комья земли и паутину из волос и сполоснула куртку с футболкой. В наручнике их невозможно было снять до конца, но ходить в грязных я больше не могла – кожа зудела. О запахе я старалась не думать. Кое-как выстирав джинсы, я нацепила их на себя мокрыми. Быстрее высохнут. Вернувшись из душа, я увидела, что уже принесли ужин. И что всех выживших, наконец, собрали.
Считать погибших не хотелось, но это получилось рефлекторно. Ковбой сдержал обещание – Лайла не вернулась. Убили одного из немцев. И здоровяка с бородой, которого утром пристально рассматривал Арман. Кудрявого парня, выдвигавшего предположение, что если мишеней двадцать пять, то кого-то оставят в живых. А еще в бараке не было… Йена.
Мрачный Саймон, скрестив ноги, сидел на полу, опираясь спиной на ножки кровати. Барти полулежал рядом, крутя в руках наполовину пустую бутылку с водой.
– Мне очень жаль, - я опустилась на колени рядом с ними и добавила, отбирая бутылку: - Но это не повод. Или вы хотите завтра весь день быть как сомнамбулы?
~ 4 ~
Мы с Саймоном и Барти лежали поперек кровати, чтобы наши лица закрывал ее второй ярус. Косяк из запасов Йена переходил из рук в руки, но мы не курили, а лишь делали вид. Пусть лучше нас недооценивают. Согнув ноги в коленях, скрываясь от камер, я разложила на бедрах разорванный ланч-бокс со схемой лагеря. Вся моя косметика осталась в сумке, ручек тоже не было, но у Барти нашелся коробок спичек.
– Вот здесь – ручей, - Саймон провел кривую линию обуглившимся концом спички. – Он идет прямо до стены и уходит под нее. Пролезть невозможно – там сетка. И два охранника.
– Смотровые башни здесь и здесь, - я поставила на схеме два крестика. – Нужно выбрать расстояние между ними, дождаться темноты и перелезть через стену.
– Вопрос лишь один, - подытожил Барти. – Где пережидать.
Отметив на картоне все известные ловушки, и приблизительно разбив территорию на квадраты, мы перебрались ближе к окну. В его узкую щель была видна лишь часть площадки. Пока неизвестные охранники несли вахту снаружи, медленно прохаживаясь вдоль барака, мы дежурили у окна изнутри, в надежде узнать что-то новое. Грандиозных открытий слежка не принесла. За весь день мы так и не увидели охотников – они или жили дальше, или предпочитали проводить свободное время в коттеджах. Изгой пару раз покрутился у трейлеров, а после обеда из-под навеса у въезда в лагерь появился Сатир с капканом на плече и скрылся в зарослях – лес снова готовили для охоты.
– Охрана меняется каждые шесть часов, - вечером подвел итоги Барти. – Получается, что как минимум восемь человек следят за нами каждые сутки.
– Интересно, сколько им платят за молчание? – хмыкнул Саймон. – На вид они довольно упитанные. Так что вряд ли недоедают.
– Может быть, их потом убивают как ненужных свидетелей?
– пожала плечами я. – Это дешевле.
– А куда девать такое количество тел?
– Возможно, тут есть крематорий? – высказал предположение Барти. – Или холодильная камера.