Мой темный опекун
Шрифт:
– От общения с тобой? – Губы тёмного растянулись в язвительной улыбке. – Ни унции.
– Аналогично, – ответила я громче и грубее, чем планировала. – Только у меня нет возможности исчезнуть из твоей жизни.
Перепалка на этом завершилась. Повисла тишина, особенно ощутимая в стенах библиотеки.
– Давай займёмся тем, что действительно поможет тебе вернуться домой. Тебе удалось узнать что-нибудь?
Ближайшие выходные наступят уже послезавтра, и нужно потратить их с умом. Наконец разложить по полочкам всё, что нам известно об исчезновении Пенелопы Найт и её
Взгляд Марка упал на карточку с изображением совы, которую я положила под лист с записями, как единственную возможную зацепку.
– А это у тебя откуда? – резко спросил он. Не дождавшись моего ответа, схватил улику цепкими длинными пальцами.
– Нашла в вещах Пенелопы.
Очень хотелось высказаться о его манерах, но я сдержалась.
Невозможный тип.
Марк бросил на меня недоверчивый взгляд. А потом снова посмотрел на карточку. Серебряный рисунок переливался в лунном свете.
– Ты уверена, что именно в её вещах? – спросил он так, будто это была не карточка, а что-то вроде окровавленного ножа.
– Конечно! Да что это такое?
– Точно не знаю, но я уже видел однажды такую: в доме удовольствий, – огорошил Марк.
Почувствовала, как мои брови переместились на лоб, а челюсть упала к мыскам туфель.
Не могла же Пенелопа подрабатывать… Нет, тут что-то другое. К тому же Марк не знает точно, что это.
– Не думаю, что она нуждалась в деньгах. Отец был щедр к своей воспитаннице. Лучшие портные, дорогие украшения и образование, – догадался Марк о ходе моих мыслей. Но по напряжённым желвакам я поняла: сам он тоже не ожидал подобной находки. – Это то, что мы искали, – зацепка. Можешь возвращаться в общежитие. А я наведаюсь кое-куда.
– Ты же не собрался идти туда один? – уточнила я на всякий случай. – Не то чтобы я горю желанием посетить бордель, но нечестно оставлять меня в стороне. Я иду с тобой.
– Полина… – протянул Марк, явно собираясь придумать отговорку.
Но я обещала сделать всё от себя зависящее в поисках убийцы Пенелопы. И меня не напугать кучкой женщин лёгкого поведения.
– Мы пойдём туда вместе, и точка. Тебе могут и не рассказать ничего. А увидев меня… В общем, так у нас точно больше шансов что-то узнать. Я всё равно не смогу спокойно спать, зная, что ты там и можешь что-то упустить.
– Вот, значит, какого мнения ты о моих умственных способностях, – возмутился мой опекун.
Марк сопротивлялся, стойко выдерживая мой взгляд, но всё же сдался.
– Ладно, от меня ни на шаг.
Время близилось к полуночи, и по академии уже не шатались студенты. А идти рядом с Марком молча было выше моих сил. Он ведь столько всего может рассказать про этот мир! Главное, задавать правильные вопросы.
– А твой этот особенный дар, – начала я осторожно. Сам Марк не стремился завести беседу, пока мы шли к выходу из академии. – Я думала, все тёмные нежить могут упокоить. Получается, нет?
– Дар к некромантии очень распространён, – усмехнулся Марк. – Суть моего таланта в том, что я могу развеять нежить без специального заклинания. Но да, таких, как я, можно встретить намного чаще, чем мага, способного открыть
Марк и раньше говорил, что это непросто будет сделать. Но что-то я забеспокоилась именно сейчас, после его слов.
– А ты уверен, что сможешь меня вернуть? – покосилась на тёмного с подозрением.
– Не сомневайся, – отрезал он. Мы как раз подошли к воротам и остановились. – Накинь это.
Только сейчас заметила в руках Марка мантию глубокого чернильного цвета.
– Твоё платье слишком светлое, – пояснил он. – Хорошо видно в ночи. А нам лучше не привлекать внимания.
Я вообще не подумала о прикрытии и оставила свою мантию в общежитии. Но и как студентка факультета магии жизни я носила мантию в тон платью: бледно-розового, почти пудрового цвета. Получается, я её не зря оставила в комнате.
Надела и накинула на голову глубокий капюшон. Мантия Марка была больше, и я практически утонула в ней. В ней и смолистом терпком запахе мага, что её носил. Старалась не дышать чаще, чтобы учуять сильнее едва заметные нотки шоколада. Но не могла ничего с собой поделать. Марк красивый мужчина. Очень. Немного вредный и заносчивый, но это его не портило, лишь добавляло какой-то остроты в образ. И я ничего не могла с собой поделать, когда он случайно касался меня или смотрел пронзительно, глупое сердечко начинало ощутимо трепыхаться. А чёртовы колени – слабели.
– А у каждого мага только по одному особому дару? Как его выявить? – решила я уточнить. Не только из любопытства – чтобы отвлечься от глупых мыслей. Да и раз у меня тоже есть магия, значит, могут проявиться особенные способности к чему-либо.
– В основном да, – как-то нехотя ответил Марк. – Но бывают и те, у кого особенных дара два. Это как способности к рисованию или пению. Но кто-то может делать и то, и другое одинаково хорошо, если развивать. Способности сами себя проявят. Как твоя магия проявилась. Если есть, разумеется.
– Как интересно, – пробормотала я. Марк ускорил шаг, и поспевать за ним было всё труднее. – Ты сказал, что не принято распространяться о своих талантах, почему?
– Давай, поторопимся, я не хочу вернуться в академию под утро, – Марк не стал отвечать на вопрос. Взмахнув рукой, направил поток магии к экипажу снаружи академии. Тот сдвинулся с места и направился в нашу сторону.
– «Аллея грёз», – сухо и строго произнёс Марк, после того как мы сели.
Экипаж скрипнул и двинулся вперёд. А до меня только сейчас стало доходить, как двусмысленно выглядит наша поездка.
Жар распространился от щёк, кажется, по всему телу. Так, стоп, Полина, чего тебе стыдиться? Нечего. Но я всё равно спросила о том, что думаю.
– А ты не боишься, что нас неправильно поймут? – поинтересовалась осторожно. – Ну, ты, я… Ночью направляемся в бордель, будто хотим там снять комнату на ночь…
Как-то последние слова с трудом вышли из пересохшего рта. О чём я только думала, спрашивая подобное?
Марк ответил не сразу. Смерил меня таким страшным взглядом, что я даже испугалась: а не превратится ли он сейчас в маньяка или зомби.