Мой учитель Лис. Тетралогия
Шрифт:
— Толерантно говорить «близкого к природе», — невольно напомнил я.
Лис не обиделся. Он лишь слегка хлопнул меня лапой по колену и тихо рассмеялся. Мне почему-то было приятно, что он тоже знает Киплинга. Мысленно я сделал пометку когда-нибудь во всех подробностях расспросить его про того самого дедушку-лиса, что встречался с классиком мировой литературы. Хотя если нам ехать ещё не менее двух часов, то какой смысл ждать?!
Я поднял на него умоляющий взгляд:
— Сэр, а вы не могли чуть подробнее рассказать мне историю о вашем родственнике?
— Право, не знаю, если когда-нибудь будет свободное время… — делано нахмурился
О-о, поверьте, месье Ренар был невероятным рассказчиком. Я не замечал, как летит время, что мелькает за окном, чем занята мисс Полли, а он, эмоционально размахивая лапами, в красках и лицах рассказывал одну замечательную историю за другой. И я буквально вдыхал каждое его слово…
Перед моим внутренним взором всплывали раскрашенные лица древних кельтов, в ушах стояли вопли орд диких пиктов, звон отточенного железа и грохот щитов. Я видел, как неумолимо двигаются дисциплинированные когорты суровых легионеров, печатающих легендарный римский шаг, строительство знаменитой стены, крушение Великой Римской империи, и отголоски этого рокового события грозным эхом звучали на наших вересковых пустошах.
Уже потом из пепла поднималось мрачное Средневековье, возникали первые монастыри, грубые, более похожие на крепостные башни, строились каменные города, а тихие молитвы духовенства вкупе с неустанным трудом простых британцев постепенно и поступательно превращали великий остров в великую страну. Ту, которую мы знаем и любим сегодня…
— Мы прибыли, джентльмены. — Словно на автомате ровно за две минуты до объявления станции наша попутчица вскочила с полки, как заведённый солдатик. — Как я выгляжу?
— Просто восхитительно, — даже не соврали мы.
Юная Полли О’Доннелл действительно выглядела прекрасно. Заспанная, с хлопающими ресницами, румяными щеками и вдохновенно вздымавшейся грудью.
Я, как истинный воспитанник Викторианской эпохи, не понял до конца, что именно меня так волнует, но мой наставник, тонко улыбнувшись, переключил моё внимание на сбор багажа и подготовку к выходу на перрон. Сам же мистер Лис открыл разъезжающиеся двери, под ручку галантно сопроводив нашу заказчицу на выход.
Рыжая девица меж тем быстренько переговорила на перроне с пожилым невысоким бобром — начальником станции. Тот поначалу хмурил брови, глядя на моего учителя, видимо не понимая, как можно доверять лису, но под умоляющим взглядом девушки сдался, окрикнул кого-то на заднем дворе, и извозчик с двуколкой, запряжённой обычной гнедой лошадью, уже через десять минут укладывал мой ранец.
Следующий час мы неспешно колесили по грунтовой дороге между пожелтевших перелесков и убранных полей. Урожай сняли ещё в начале месяца, но даже по густоте стерни было видно, что для сельчан этот год задался. Солнышко чередовалось с хорошими дождями, сады до сих пор ломились от яблок, значит, к зиме вся Британия будет наслаждаться крепким сидром.
Небо было прозрачным, облака белыми, а воздух столь восхитительно чист, что после лондонских туманов у меня даже закружилась голова. Мой учитель сонно щурился под тёплыми солнечными лучами, выспавшаяся в поезде мисс О’Доннелл о чём-то непрерывно болтала.
Уверен, что, если бы в её щебетании имелось нечто важное для расследования, Лис бы слушал внимательно и, наверное, задавал уточняющие вопросы. А так, казалось, что
Когда мы свернули за рощицу, воздух вдруг изменился, я чуть не расчихался от неожиданной рези в ноздрях, а мой наставник, наоборот, с наслаждением запрокинул голову:
— Поркхауз! Я чувствую дивный запах свинины.
— Да, сэр! — улыбнулась девушка, и возница прищёлкнул кнутом, чтобы лошадь бежала порезвее.
Мы въехали в старую арку, где давным-давно не было ворот, подкатили к каменному дому, похожему на обшарпанный серый кубик из заброшенных детских игрушек. Узкие, словно прорезанные окна, позеленевший от времени фундамент, красная или скорее уже бледно-коричневая черепица на крыше. Откуда-то из-под крыльца выскочили два здоровых клыкастых волкодава.
Я невольно отпрянул назад, но Лис, наоборот, храбро шагнул вперёд к страшным псам и присел на колено, трепля их по холкам. Собаки замерли от такой неслыханной наглости, но, подчиняясь гипнотическому взгляду янтарных глаз, опустили свирепые морды.
— Мы с ними в некотором родстве, — хмыкнул месье Ренар и мотнул головой. — Иди смелее, мой мальчик, они тебя не тронут.
— Я не была бы так уверена, — насмешливо фыркнула мисс Полли. — Демон, Тролль, на место!
Псы отступили. Возница попрощался со всеми нами, вежливо приподняв шляпу на старомодный манер. Хозяйка распахнула двери, и мы вошли в Поркхауз. Свиньям здесь было посвящено всё, практически всё, поверьте.
— Располагайтесь, джентльмены, я приготовлю вам чай. Как насчёт доброго свиного жаркого на ужин?
— Восхитительно, мисс, — живо откликнулся Лис. — А покуда, с вашего разрешения, мы осмотрим дом?
Рыжая девица безмятежно махнула рукой, сняла плащ и прошла на кухню.
— Сэр, а вы говорили, что ужин вреден?
— Тогда можешь не ужинать, — великодушно разрешил он.
Я подумал и прикусил язык, боясь сболтнуть ещё что-нибудь лишнее. Молча сложил в холле свой ранец и вытянулся во фрунт, изо всех сил изображая служебное рвение. Мы вдвоём обошли весь дом сверху донизу, заглядывая во все комнаты, рассматривая все углы, проверяя каждый закуток.
Как по мне, так ничего особо примечательного на глаза не попадалось. Каких-нибудь там двойных дверей, замаскированных лестниц, потайных комнат или всеми забытых спусков в глубокие подземелья. Похоже, что месье Ренар тоже ничего особо интересного не заметил, хотя, образно выражаясь, везде и во всё совал свой длинный любопытный нос.
Исполняя обязанности секретаря, я взял электроручку и честно заносил в блокнот все восклицания, бормотания и хмыканья моего учителя.
— Окна узкие, только кошка и пролезет, ни одной тонкой стены, сплошной камень. Дымоход довольно широк, но кто же полезет по нему прямо в пламя? Ага, они всё-таки вызывали полицию! Надо же, какие надёжные засовы. Оружие в доме есть, но не похоже, чтобы этот электромушкет времен восстания сипаев хоть раз потом ставился на зарядку. Пресвятые угодники, быть может, речь идёт о ядовитых растениях? Нет, герань вряд ли на это тянет, да и остролист тоже. Что же такое заставило взрослых, сильных мужчин вставать посреди ночи и идти через поле в загон для свиней, где их ждала страшная смерть? Положим, кто-то из них действительно мог стать жертвой сердечного приступа, но тот факт, что смерть так избирательна к мужчинам и демонстративно обходит женщин, говорит нам о том, что…