Мой жестокий и любимый
Шрифт:
– У нас обычно спокойнее в это время, но сегодня какой-то аншлаг.
– Выходной, – жму плечами, а потом предлагаю: – Мы можем увидеться и поболтать после твоей рабочей смены. Неожиданные встречи всегда приятно, да? Вот как раз и расскажешь, как у тебя дела. Когда заканчиваешь?
– Ой, ну я сегодня до финального.
Кажется, я застал её врасплох своим предложением. И обрадовал одновременно. Об этом мне говорит её широкая улыбка. Небось, не ожидала, что я таким благосклонным окажусь. Да я и сам не ожидал, что смогу вполне вежливо
«Год назад ты бы и до Серпухова на своих двоих не доехал».
Сжимаю зубы до скрежета, но спрашиваю:
– До финального это до скольки?
– До часу.
– Детское время, – жму плечом.
Стерва стискивает пальцы и смеётся.
– Я буду очень рада, если сможешь.
И в этой фразе всё, что мне надо знать.
– Смогу.
Обещаю, хотя уже знаю, что не собираюсь приходить. Пусть подождёт, пусть возрадуется, а потом поймёт, как больно, когда тебя прокатывают. Я тоже ждал нежности, любви и поддержки, а получил холодное «ты мне таким не нужен» и короткое «прости».
Не знаю почему, но рука сама тянется к ней. Против воли!
Неловко трогаю стерву за плечо.
Мы оба вздрагиваем. Происходит «бум», и я фактически на шаг отодвигаюсь назад.
Что это было? Что это, мать её, было?
В пальцах дрожь, а в теле позабытые желания. В лёгких заблудился аромат её волос: пряный, сладкий, наполненный нотками специй.
Разворачиваюсь и хромаю обратно к столику с Филей.
– Это кто? Знакомую встретил?
Филиппа я знаю с универа, но сошлись мы не так давно, тусовка сблизила, так что без вариантов – стерву он не знает. И кем она была мне в прошлом тоже.
– Да, знакомую.
– Ничего такая крошка, – тарабанит пальцами по столу. – Может, с собой прихватим, если есть настроение?
– У неё смена до ночи. Забей. Тохи звони, где он ошивается, – меняю тему.
Зараза ходит по залу и бросает на меня загадочные взгляды и улыбки. Отвечаю ей тем же, пока не приезжает Тоха, чтобы отбуксовать нас к себе на хату.
Лопатками чувствую её пристальный взгляд и стараюсь не пялиться на окно кафе. Чувствую, стоит и смотрит.
«Ну смотри… смотри и наслаждайся…»
Всё равно мне погано. Почему? Почему не отпускает до сих пор? Мания…грёбанная мания. А я маньяк.
Мы прозябаем у Тохи пару часов, потом валим на разрекламированную «Базу». Здание небольшое, заброшенное, ещё и на окраине города, чуть ли не лопается от народа. На танцполе давка. Кому хочется нырять в эту бочку с сельдью? Слава богу, у нас випка. Тут хоть дышать есть чем.
Меня знакомят с местным народом, жму руки, плюхаюсь на красный кожаный диван. Что за безвкусица нулевых? Стараясь не раздражаться на лучи стробоскопов, бьющие по глазам, киваю официанту, наполняющему бокал.
Появление местного диджея «Киллера» приводит толпу в восторг. Вскоре понимаю почему, миксы у него зачётные. Атмосфера явно улучшается. А вот моё настроение с каждым глотком алкоголя падает
В голове засела стерва. Непорядок. Её там быть не должно. Не должно, мать вашу!
Перевожу взгляд. Напротив блондинка умело демонстирирует достоинства в глубоком V-образном вырезе платья. Там на грани фола – оттяни чуть ниже, и будут видны соски. Но нет, чёрт её дери, я думаю только про скромную на размер больше футболку стервы, под которую мне хочется забраться и проверить: там всё так же, как я помню, или что-то изменилось? Два года ведь прошло. Два… мать её, грёбанных года. А у меня до сих пор на неё встаёт, стоит лишь подумать.
Это, на хрен, неправильно. Это извращение какое-то. Предательниц вычёркивают из жизни и из мыслей, а не хотят их трахнуть, когда они оказываются на расстоянии вытянутой руки.
Чёрт…
С грохотом ставлю стакан на стеклянный столик и кошусь на цыпочку, прижавшуюся к моему боку.
– Привет, веселишься?
У брюнетки третий размер и манящие округлые колени. Но меня не заинтересовывает. Криво усмехаюсь и выдаю:
– Похоже, что мне весело?
Брюнетка приподнимает брови. Видимо, я поломал ей отработанную схему разговора своим ответом.
– Дерьмовый город, дерьмовый клуб. Что ещё ты хочешь услышать?
Улыбка возвращается на её лицо.
– И дерьмовое настроение, судя по всему?
– Соображаешь, – киваю чуть одобрительно.
– Так может, я улучшу?
– Прости, киса, но сомнительно.
Я знаю, что мне может улучшить настроение. Хотя бы на какое-то время. Поэтому поднимаюсь с дивана и вскидываю руку, прощаясь с парнями.
– Арс, ты куда? – Филя аж привстаёт.
– Завтра наберу, – перекрикиваю музыку и сбегаю, чтобы не затягивать комедию.
Нет у меня настроения поддерживать тусовку. Филя бы с Тохой сейчас разошлись, уламывая остаться. Им всё кажется, я мало отдыхаю. Сначала они вписывались за возвращение меня к нормальной жизни, но для них нормальная жизнь – это пьянки, гулянки и отказ взрослеть. Сейчас чувствую себя старше их, хотя и ровесники.
Спускаюсь по ступенькам клуба и ловлю такси. Тут желающих бомбануть по атомным для Серпухова ценам предостаточно. Вваливаюсь в белый опель и называю адрес кафе, надеясь, что стерва ждёт и не ушла.
– Побыстрее можно? – кидаю водиле, когда тот останавливается на нерегулируемом перекрёстке.
– У нас тут так принято, надо пропустить, – ворчит он на моё замечание, вероятно, думая, что столичные гости в конец оборзели и не соблюдают ПДД.
Ворчит, но газу прибавляет. Так что я успеваю, даже с запасом. Встаю в тень раскидистой липы и гипнотизирую взглядом вход.
До закрытия кафе пять минут. Сквозь стеклянные окна вижу заразу, она протирает столы.
Мать моя, мир перевернулся. Кто бы мне сказал несколько лет назад, что Александра Одинцова будет протирать столы в закусочной, я бы ржал в голос. Но даже невозможное становится реальностью.