Мой
Шрифт:
— Всё-всё, больше тебя никто не обидит, обещаю, — прошептал он, ощупывая мой затылок, который к слову уже и не болел вовсе. — Даже шишки нет, — уже веселее отметил. — Напугалась? Ничего, скоро они будут так же напуганы, обещаю, — ещё сильнее сжал в своих объятиях.
Ну, если вы так говорите, Артём Николаевич…
В качестве благодарности незаметно поцеловала его в шею, чуть прикусив тонкую кожу, отчего Артём вздрогнул всем телом, шумно выдохнув. Руки на моих плечах сжались сильнее, стискивая почти до боли
— Доиграешься, — шепнул едва слышно мне на ухо.
И я бы непременно ответила на это новой долей какой-нибудь провокации, но рядом показательно закашляли.
— Я, конечно, всё понимаю, но нам как бы тоже к директору надо, — напомнила Ксения Кирилловна многозначительным тоном.
Она мне и так не нравилась. А теперь ещё больше.
Вот не могла что ли помолчать подольше?
— Да, идём, — вздохнул Акимов и поднялся на ноги, утянув и меня за собой. — К медсестре всё же сходи, ладно? — обратился всё тем же мягким голосом ко мне, одарив тёплой улыбкой, от которой я буквально таяла, как воск свечи от огня.
Ну, нельзя же быть таким… потрясающим!
Я при виде его улыбки вообще забывала, что дышать нужно. А уж будучи в его объятиях вовсе готова была умереть, лишь бы только на подольше продлить это мгновение. Едва нашла в себе силы согласно кивнуть, прежде чем отстранилась, смущённо глядя в пол, переминаясь с ноги на ногу.
— Спасибо, — прошептала и почти что сбежала от него обратно в класс, из которого вышла ранее, хотя больше хотелось остаться и снова обнять его… и поцеловать.
Тем более что он почти готов был сдаться. Чувствовала это всей своей женской сущностью. И если бы не свидетели нашего общения, уверена, я бы его дожала. Нет, переходить черту не собиралась, но немного подразнить, чтобы он сорвался, как тогда в подъезде, очень хотелось.
И вот умом понимала, что нельзя дёргать хищника за усы, но и остановиться уже не могла. Слишком приятным оказалось видеть его ревность и вообще выводить на эмоции. К тому же я ему нравилась. Почему-то только теперь осознала этот факт. Но раз уж осознала…
Нет, Артём Николаевич, вы будете моим!
Или я не я!
Артём
— Вот это ж ни… кхм… — оборвал себя на полуслове Нечаев, прокомментировав увиденное.
— Да уж, — дополнил Дан.
Взгляд подруги тоже был весьма говорящим.
— Молчи! — обратился я в первую очередь к Ксюхе. — Все молчите! — поморщился. — И к директору, как и сказал, шагом марш, — махнул рукой в сторону лестницы и первым направился к ней.
На остальных я больше не смотрел.
К чёрту всех!
Место поцелуя на шее до сих пор невыносимо зудело.
Так и хотелось вернуться обратно к девчонке и…
Нет. Нельзя. Даже думать о таком.
И чем только думала, так откровенно провоцируя?
Ах да, издевается…
Нагло. Открыто. Толкая проявить
Вообще день не задался ещё со вчера. А уж сегодня…
Утром вовсе едва удержался, чтобы не перекинуть девчонку через плечо, не унести к себе и не выпороть. От души так. Чтобы запомнила, что не стоит меня дразнить.
И ведь мог догадаться, что она мои слова воспримет в обратном ключе. Вот он — минус разницы в возрасте. Слишком остро всё воспринимается в шестнадцать лет. Лишний раз убедился, что не стоит связываться с малолеткой.
Ещё и подруга теперь обо всём узнала…
На неё старался вовсе не смотреть. Как и на парней.
М-да, прокололся по всем статьям.
Вот тебе и кремень.
Тишина тем временем между нами четверыми становилась всё напряжённей, грозя вот-вот перерасти в дикий эмоциональный срыв.
— Красивая девочка, — всё же нарушила тишину Ксюша, дождавшись, когда мы чуть отстанем от идущих впереди учеников.
Явно желала подбодрить, только получилось наоборот. Как ножом по сердцу полоснула.
— Заткнись, Ксю, — огрызнулся невольно, сунув руки в карманы спортивных штанов.
— Да я серьёзно, — не сдавалась она. — Правда, хорошенькая. Прям милашка. И давно это у вас?
— У нас ничего нет, — процедил сквозь зубы, одарив подругу взором полным ярости, что она предпочла заткнуться.
Стало стыдно. Но прежде, чем успел извиниться подал голос Смертин, который вместе с Нечаевым нагло прислушивался к нашему диалогу.
— Да ладно вам, Артём Николаевич, — произнёс он чуть насмешливо, — девочке уже есть шестнадцать, так что по закону можно.
Ага… ещё бы я не являлся её учителем…
Давно бы уже… наплевал на закон и затащил её к себе в постель.
— Дан, кстати, прав, — поддержал своего одноклассника Александр, щёлкнув пальцами. — А этот год полон на сюрпризы, надо сказать, — добавил с ухмылкой, но, заметив мрачное выражение моего лица, поспешил тут же заверить в своём молчании: — Я нем как рыба, честно! Вот про Дана и Ксению Кирилловну тоже ведь молчу! Да и лично я не вижу в этом ничего криминального!
— Млять, Сань, ну ты и… — выругался Дан.
Я от такого громкого заявления, словно на стену налетел, остановившись в тот же миг, и принялся переводить свой взор с Ксюхи на Смертина и обратно.
— Ой, вы не знали… — промямлил сконфуженно Александр. — Ну, звиняйте, виноват, — развёл руками, а после продолжил будничным тоном: — Да ладно, нашли из-за чего переживать. И вообще… Я слишком хорошо тебя знаю, дружище, — похлопал Дана по плечу. — И я искренне рад, что у вас всё, наконец, наладилось, — и продолжил путь на третий этаж, как ни в чём не бывало.
— Нечаев, ты вконец охренел? — почти прорычал Дан в два шага догнав Александра, схватил того за грудки и припечатал спиной к стене.