Мой
Шрифт:
Если думал, что сможет меня смутить, то ошибся. Сейчас я была на него слишком зла, чтобы думать о приличиях.
— Я к вам ещё не пристаю, Артём Николаевич, — парировала, вернув ему усмешку.
— Ещё? — выгнул он брови и неожиданно подался вперёд, а через мгновение я оказалась прижатой к стене с заведёнными над головой руками.
Акимов легко удерживал оба мои запястья одной ладонью, а вторую положил на незащищённое горло.
— То есть днём лезть ко мне с поцелуями и сейчас хватать за руку, не
Аж мурашки по коже побежали. Тело вовсе пробила дрожь. И вот теперь меня накрыло запоздалое смущение и некоторый стыд, что я тут почти голая перед мужчиной, да ещё в таком месте, как подъезд. Невольно дёрнулась прочь, отчего мои запястья сжали ещё крепче.
— Нет уж, медовая. Сама пришла, — прошептал он, подавшись вперёд, вжимая меня в стену.
— Артём Николаевич, — прошептала я в панике. — Я уйду. Отпустите, а?
— Отпущу, — пообещал он. — Чуть позже, — прошептал на ухо, прикусив мочку уха.
По позвоночнику пробежали мурашки, а низ живота сладко свело.
— А-а… у меня месячные, — напомнила ему.
— Поверь, медовая, даже если бы хотел забыть об этом аспекте, то не смог бы, — рассмеялся негромко, опалив своим дыханием мою шею. — Но этот фактор — слабая преграда для моих желаний, — добавил совсем тихо, обводя пальцами контур ключиц.
Невольно вздрогнула в ответ на это прикосновение.
— А-артём Ни-иколаевич, — выдохнула едва слышно с мольбой. — Можно я уйду?
— Уйдёшь, — кивнул мужчина, по-доброму улыбнувшись.
И не отпустил. Наоборот, с каким-то затаённым предвкушением скользил пальцами по краю моего полотенца.
— Позже, — добавил немного погодя.
— Не надо, — попросила, снова дёрнувшись.
— Не надо — что? — прищурился Акимов, снова подавшись вперёд, почти целуя. — Я ещё ничего не делаю, — усмехнулся, погладив пальцами мои запястье.
Такое невинное действие, но отчего-то сердце, бившееся на пределе своих возможностей, сбилось со своего ритма.
— Ещё? — вернула ему его же слова.
— Ещё, — повторил он утвердительно, вклинившись коленом между моих ног.
Полотенце, и без того державшееся на честном слове, всё-таки развязалось и раскрылось. Упасть не упало, так как я всё ещё прижималась спиной к стене. Мужской взгляд резко сместился ниже на ничем неприкрытую грудь, живот и… Щёки, что говорится, запылали стыда. Хорошо хоть трусы надела сразу. А то бы совсем, наверное, сгорела на месте.
— Чёрт, малыш… — выдохнул Артём, прикрыв глаза, а когда снова посмотрел на меня, взор его выражал лишь сплошное безумие.
— Артём, — пробормотала испуганно, дёрнувшись.
Правда, своими действиями сделала лишь хуже, потому что меня буквально вжали в стену.
— Повтори, — хриплым голосом потребовал он на ухо.
— Что повторить? — растерялась.
— Имя.
— Артём.
— Ещё раз.
— Артём, — повторила в отчаянье. — Пожалуйста, — в очередной раз дёрнулась в его руках, желая избавиться от такой близости.
Только меня будто не слышали. К шее прижались чужие губы. Артём проложил дорожку из поцелуев к плечу, а через миг мои руки оказались на свободе. Мужские ладони сжали талию, приподнимая над полом, усаживая на колено. Следующий поцелуй достался моей груди.
Я же… вспомнила двух ушедших от него девиц. И так противно стало.
— Что, не нацеловались за этот вечер ещё? — отозвалась ядовито, уперевшись руками ему в плече в попытке оттолкнуть.
— Тобой я готов упиваться вечно, — отозвался Акимов, не прерывая своих действий, и прикусил за сосок.
Неожиданная волна удовольствия пронзила всё тело, вынудив охнуть.
— Нет! — выпалила громче положенного и сильнее надавила на плечи Артёма. — Пустите меня, Артём Николаевич, — решила напомнить ему о наших статусных различиях.
— Пущу, — кивнул он. — Чуть позже…
Но целовать перестал. Мужские ладони с талии сместились на бёдра, прижав ближе к себе, и поднял голову, взглянув на меня.
— Не стоило тебе сегодня выходить из квартиры, — проговорил тоном полным обещания.
Это я уже и без него поняла. Да только выходила я не для того, чтобы провоцировать всяких пьяных идиотов на ненужные действия, а… И вот тут я мысленно простонала, поняв, какую сотворила глупость, поддавшись своей злости. Ведь действительно сама спровоцировала мужчину на всё это. Вот же… дура!
— Вы правы, — согласилась с ним. — Не стоило. И я прошу прощения, что отвлекла вас от отдыха. Если вы меня отпустите, я уйду, и мы сможем обо всём этом забыть.
— Забыть? — рассмеялся Артём, снова прижавшись ко мне всем телом. — Правда, сможешь обо всём этом забыть, медовая? — прошептал у самых губ.
— Точно знаю, что меня сейчас стошнит от отвращения, — парировала холодным тоном, копируя маму на работе. — От вас пахнет алкоголем вперемешку с женскими духами. Отвратительно.
Акимов на это только больше развеселился.
— Это же хорошо, — подмигнул он мне и, наконец, поставил меня на ноги. — Если бы ими не пахло, ты бы уже стонала подо мной, медовая, — провёл пальцами по моим губам.
Я же представила, что до этого он этими же пальцами трогал тех девиц. Затошнило уже на самом деле.
— Не смейте! — прошипела злобно, отпрыгнув в сторону и демонстративно вытерла губы тыльной стороной ладони. — Я вам не шлюха! — добавила зачем-то, после чего склонилась за полотенцем и прикрыла тело.
— Не шлюха, — усмехнулся Артём. — Тут ты права. Ты хуже, — добил меня.