Моя беспокойная жизнь

Адамсон Джой

Утром следующего дня я выехала в Найроби. Там я узнала, что мой развод состоялся и мы с Джорджем могли вступить в брак.

Северная пограничная провинция

Первое мое знакомство с тем, что представляла собой работа Джорджа, надолго потрясло меня.

До Департамента охоты дошли слухи, что из лагеря военнопленных близ Найроби исчезло несколько человек. Это случилось на равнине Одинокого дерева, где обитало много диких животных, в том числе к семейство из восьми львов. Известно было лишь то, что пленных больше нигде не видели. Джорджа и одного из его сослуживцев попросили, чтобы предотвратить другие трагедии, застрелить львов, если возможно, всех сразу. Это была нелегкая задача. Львов надо было выследить в то время, когда они голодны. Определив направление ветра, приманку оставили

у ручья. Две машины были спрятаны поблизости в зарослях, и Джордж попросил, чтобы я осталась в его машине. Видимо, он хотел, чтобы я постепенно привыкала к невзгодам, которые случаются в жизни людей, охраняющих диких животных.

Мы ждали, как мне показалось, целую вечность. Потом первыми обнаружили приманку грифы и начали кружить над тушей, наводя на нее львов. Наконец все восемь львов принялись терзать тушу, они рычали и наносили удары лапами друг другу, стараясь отстоять свою долю добычи. Никогда раньше я не находилась так близко даже от одного льва. Мысль о том, что через несколько мгновений все эти великолепные золотистые кошки будут мертвы, ужасала меня. Раздался ружейный залп, львы слепо бросились врассыпную, пытаясь спастись бегством, и падали почти с таким же стоном, как и люди. Один из львов сумел уйти; это была львица, которая сильно хромала. Джордж и его напарник бросились преследовать ее, а я осталась одна возле мертвых тел. Смогу ли я когда-нибудь привыкнуть к такой отвратительной работе? Если даже в данном случае этот отстрел, видимо, был оправданным, чтобы не допустить превращения восьми львов в людоедов прямо в предместьях города Найроби, в глубине своей души я не могла осуждать львов за то, что они напали на людей, которые должны были знать, что в этих местах обитают львы, и держаться с осторожностью.

Когда Джордж, убив раненую львицу, вернулся, мы отвезли львов в Департамент охоты, и мне потребовалось все мое самообладание, чтобы заставить себя не смотреть на людей, разглядывавших наш ужасный груз.

После этого случая мы пешком отправились на горную цепь Матьюс. Это путешествие должно было стать нашим медовым месяцем. Только один белый человек, кроме Джорджа, исследовал эту растянувшуюся более чем на сто пятьдесят километров горную гряду. Местные жители, жившие здесь, принадлежали к вандоробо — одному из племен Кении. Первоначально каждая семья занимала отдельную гору и охраняла ее, втыкая маленькие палочки вдоль своих троп. Если посторонний человек приходил к хозяевам с добрыми намерениями, он оставлял такие же палочки вдоль своего пути. Но если хозяин находил неотмеченные следы человека в других местах, он знал, что они принадлежат браконьеру или похитителю меда. Последние наказывались племенем самым жестоким образом.

Вандоробо жили в непрочных жилищах, сделанных из травы, которые они оставляли, перебираясь на новое место. Мы часто находили тлеющие угли костра у таких хижин; обитатели покидали их, заслышав наше приближение.

После того как мы прожили несколько недель в этой девственной, дикой местности, я вполне разделяла мнение Джорджа, что буду настолько очарована Северной пограничной провинцией, что никогда не пожелаю покинуть ее, даже и в том случае, если наш брак сложится неудачно.

Приученная к строго организованному образу жизни, я вначале с трудом приспосабливалась к таким ситуациям, когда, скажем, Джордж просил меня запастись провизией на пять недель, но позднее оказывалось, что мы будем путешествовать не пять недель, а шесть месяцев, или заготовить продукты для поездки на три месяца, а мы вдруг возвращались домой через четыре недели. Но тем не менее я скоро к этому привыкла.

Пока Джордж занимался браконьерами и устанавливал контроль за дикими животными, я рисовала растения и собирала их для музея в Найроби и для различных международных институтов. Были у меня и другие занятия: я вела раскопки древностей, собирала ископаемые остатки, заспиртовывала насекомых и коллекционировала мелких пресмыкающихся и грызунов.

Случались и различные происшествия. Однажды мы услышали лай гиеновых собак и устремились на их голоса через лес, где и увидели стаю, сжимавшую кольцо вокруг антилопы — большого куду, который уже стоял на самом краю пропасти. Тяжело дышащее, перепуганное животное ожидала верная смерть: либо прыгнуть в пропасть, либо быть растерзанным стаей хищников. Загнанный в западню, куду совершал смелые, но безнадежные выпады против гиеновых собак. Джордж тотчас же начал стрелять по ним, нескольких убил, а остальные собаки мгновенно разбежались, и куду был спасен.

В

другом случае мы нашли одинокого жеребенка зебры Грэви. Мы долго наблюдали за ним, думая, что мать все же вернется, но в конце концов нам пришлось взять его с собой. Всегда очень важно подольше понаблюдать за предполагаемым сиротой, прежде чем идти ему на помощь, поскольку мать, уходя в поисках корма, приказывает своему малышу оставаться на месте до ее возвращения. Детеныш выполняет эту команду неукоснительно, и поэтому легко может случиться, что детеныш, принятый за сироту, будет подобран людьми, тогда как в действительности мать вернется за ним позднее, а животное будет напрасно лишено возможности жить в естественных для него условиях.

Жеребенок зебры, с длинными ногами, большой головой, мохнатой шерстью и красноватыми полосками, оказался таким очаровательным, что я сделала несколько набросков с него, которые храню и по сей день. Мы кормили его разведенным сухим молоком, и он прожил несколько дней, но потом все же погиб. Очевидно, его мать знала, что детеныш не сможет выжить, и поэтому оставила его.

Зебра Грэви — самая красивая из всех видов зебр и она единственная из них поддается приручению. Эти животные встречаются в Кении на высоте до 900 метров над уровнем моря. Между небольшим городком Наньюки, расположенным на высоте 2100 метров у подножия горы Кения, и городом Исиоло, лежащим на высоте 900 метров, находится зона шириной в восемь километров, где высокогорную фауну сменяют животные пустыни.

Фауна Северной пограничной провинции удивительно богата. Здесь обитают сетчатый жираф, особый подвид африканского страуса с синими ногами, орикс [20] , бубал Хантера, жирафовая газель геренук и зебра Грэви. Этих животных никогда не увидишь на плоскогорьях, где встречаются антилопы гну, другой подвид африканского страуса с розовыми ногами, газель Томсона и масайский жираф. Но есть другие виды животных, которые совместно обитают в Кении в одних и тех же местах, в том числе конгони и газель Гранта, бегемоты и носороги и хищные животные.

20

Ориксы, или сернобыки, относятся к подсемейству лошадиных антилоп. — Прим. ред.

Львы встречаются на различной высоте над уровнем моря. В пустынной местности до высоты 900 метров водится Felis somaliense [21] . Эти львы значительно меньше по величине, чем те, которые обитают на большей высоте. Часто у них отсутствует грива и сохраняются пятна на шкуре; они могут долгое время обходиться без воды, довольствуясь жидкостью, полученной из корней и травы или с кровью добычи.

Другой лев (Felis masaica)преимущественно встречается на территории, где живет племя масаи, на высоте от 900 до 3600 метров над уровнем моря. Это менее выносливое, чем Felis somaliense,и довольно ленивое животное с прекрасной гривой. В районе обитания этих львов всегда много добычи, по они нуждаются в постоянном источнике воды.

21

В настоящее время эти «виды» рассматриваются в качестве подвидов единого вида F elis leo. — Прим. ред.

Одновременное уничтожение восьми львов, которые, по предположениям, растерзали пленных, было одним из многих случаев, когда Джорджу поручалось немедленно уничтожать хищников-людоедов. Меня часто спрашивают, что делает льва людоедом. Причины этого, видимо, различны: старый лев, потерявший клыки, может счесть человека самой легкой добычей; такое же объяснение верно и в отношении льва, который, будучи раненым, теряет способность охотиться. Искушение для льва представляют и те африканские пастухи, которые остаются спать за пределами колючей ограды загона для скота, поскольку, видимо, для льва меньше риска убить спящего человека, чем прыгать в загон и убивать добычу в самом стаде. Что касается львов, которые убивают людей беспричинно, не ради пищи, то они столь же нетипичны и анормальны, как и лица, совершающие массовые убийства людей. Но если у пары львов-людоедов появляются детеныши, то они учат их своим постоянным привычкам.