Моя цель — звезды
Шрифт:
— Джиз! — взмолился он.
Он услышал ее голос. Побежал дальше, наткнулся еще на одну охранницу, вырубил ее, добежал до камеры Джизбеллы.
— Гулли… — Ее голос срывался. — О боже…
— Назад, девочка. Назад. — Он трижды ударил кувалдой по двери и выбил ее внутрь. Ворвался в камеру, споткнулся о кого-то, упал.
— Джиз? — выдохнул он. — Прости. Я так, мимо пробегал, решил тебя повидать.
— Гулли, во имя…
— Ага. Чертовски трудно до тебя добраться, а? Давай. Побежали, девочка! Побежали!
Он вытянул ее из
— Мы не сможем прорваться через офисы. Я им там сильно не понравился. Где тут у вас вошебойка?
— Гулли, да ты спятил!
— Весь квадрант в потемках. Я разрубил главный кабель. У нас небольшой шанс. Давай, девочка, давай.
Он дал ей пощечину. И она наконец двинулась с места и повела его по долгим переходам в автоматизированные стойла женского отделения санобработки. Пока механические руки срывали с них одежду, намыливали, опрыскивали и дезинфицировали, Фойл искал стеклянную панель наблюдательного окошка. Нашел и выбил кувалдой.
— Давай сюда, Джиз.
Он пропихнул ее в окошко и сам пролез следом. Они оба оказались наги, перемазаны мылом, исцарапаны и изранены. Фойл шарахался из стороны в сторону во мраке, пытаясь отыскать дверь, через которую заходили медики.
— Не могу найти дверь, Джиз. Дверь из клинического отделения. Я…
— Ее нет.
— Но…
— Тихо, Гулли.
Намыленная рука потянулась к его губам и закрыла рот. Она так крепко вцепилась в его плечо, что ногти пронзили кожу. Сквозь воцарившийся в пещерах бедлам он услышал клацанье подошв. Совсем рядом, можно было руку протянуть. Охранники слепо брели по вошебойке. Инфракрасное освещение все еще не починили.
— Они могли еще не заметить это окно, — прошептала Джизбелла. — Тише.
Они скорчились, прижавшись к полу. По отделению санобработки простучали устрашающие шаги. Потом удалились. Пропали.
— Все в порядке, — шепнула Джизбелла. — Но в любой момент они могут вернуться с фонарями. Давай, Гулли. Бежим.
— Но дверь в клиническое, Джиз… Я думал…
— Нету здесь двери. Они спускаются по спиральной лестнице и втягивают ее, когда не нужна. Они тоже подумали о таком способе побега. Надо бежать через лифт прачечной. Один бог знает, куда мы попадем. Гулли, какой же ты дурак! Какой дурак!
Они перебрались через выбитое наблюдательное окошко обратно в помещение санобработки. В темноте принялись искать лифт, доставлявший новую больничную одежду и увозивший старую. Механические руки снова намыливали беглецов, опрыскивали и дезинфицировали. Они не нашли ничего.
Внезапно раздался протяжный вой сирены, заглушивший все остальные звуки, эхом прокатившийся по пещерам. Потом стих. Темнота и тишина душили.
— Гулли, они решили отследить нас геофоном.
— Чем?
— Геофоном. Он способен расслышать шепот на расстоянии полумили скальной толщи. Поэтому и прозвучала сирена — сигнал всем молчать.
— А что там с лифтом в прачечную?
— Не могу найти.
— Тогда бежим.
— Куда?
— Просто
— Куда?
— Не знаю. Но я не собираюсь ждать, пока меня выследят. Двигаем ластами. Моя очередь преподать тебе урок.
Он снова пихнул Джизбеллу вперед, и они побежали, задыхаясь и спотыкаясь, в непроглядной тьме глубин Южного квадранта. Дважды Джизбелла падала, запутавшись в изгибах коридоров. Фойл переместился вперед и снова побежал, выставив перед собой двадцатифунтовую кувалду и используя рукоять, как антенну. Наконец кувалда ударила в стену. Стало ясно, что это тупик. Они угодили в ловушку.
— Что теперь?
— Не знаю. У меня в башке тоже тупик. Возвращаться нельзя. Я измолотил Дагенхэма там, в админчасти. Я его ненавижу. Подонок похож на ядовитый ярлык. Есть у тебя идея, девочка?
— О Гулли, Гулли… — всхлипнула Джизбелла.
— Ладно, придется подумать за тебя. Ты сказала: никаких больше бомб. Мне бы сейчас пригодилась хотя бы одна… Погоди минуточку. — Он ощупал склизкую стену, в которую они уперлись. Она была сложена из кирпичей и булыжников.
— Докладывает Г. Фойл. Это не естественная стена пещеры. Она выстроена из кирпичей и камней. Потрогай.
Джизбелла коснулась стены.
— И?
— Это значит, что проход тут не заканчивается. Его просто заблокировали. Погоди-ка. Уйди с дороги.
Он отодвинул Джизбеллу в сторону, приложил ладони к полу прохода, чтобы отереть мыло, и начал методично вбиваться в стену. Он работал размеренно, тяжело сопя и кряхтя. Стальной молот ударял о стену с глухим стуком, какой слышен от столкновения камней под водой.
— Они приближаются, — сказала Джиз. — Я слышу их.
Стук молота нарушили стонуще-скрежещущие тона, и наконец посыпались камни: известковый раствор поддался. Фойл удвоил усилия. Внезапно часть стены рухнула, и проход овеяло порывом ледяного воздуха.
— Вперед, — пробормотал Фойл.
Он яростно атаковал края проделанной в стене дыры. Посыпались еще кирпичи и камни, крошки старого известкового раствора. Фойл остановился и позвал Джизбеллу.
— Попробуй.
Он отложил кувалду, поднял девушку на руки и начал проталкивать в дыру на уровне своей груди. Она вскрикнула от боли, порезавшись об острые края. Фойл безжалостно пропихивал ее дальше, пока она наконец не пролезла наружу: сперва высунулись плечи, потом туловище и бедра. Он отпустил ноги и услышал, как она падает по ту сторону.
Подтянувшись, он пролез в отверстие сам, не обращая внимания на зазубрины по краям. Почувствовал, как Джизбелла пытается смягчить его падение в кучу камней и расколотых кирпичей. Их окружала ледяная тьма неизведанных пещер Гуфр-Мартеля… мили неизвестных гротов и каверн.
— Господи, а мы это таки сделали, — пробормотал Фойл.
Джизбеллу, судя по голосу, трясло от холода.
— Не знаю, действительно ли это путь на свободу, Гулли. Может, это нарочно устроенная ловушка. Тупик.