Моя чужая дочь, или Сюрприз для богача
Шрифт:
— «Светлана» вас устроит? — предложил, замявшись.
— Да, — соврала.
Более подходящего варианта всё равно не было.
В ответ Дегтярёв кивнул, но ответной любезности мне не оказал.
Видимо, его родители были более дальновидными и, зная, что маленькому Серёженьке предстоит вырасти в крупного руководителя, не позволили ни себе, ни нянькам привить ему фобию полного имени... Счастливчик.
— Итак, Светлана. Давайте договоримся сразу. Никаких намёков на то, что моя дочь не моя, а ваша, я не потерплю. Как и попыток выяснить что-то в обход меня. Какими бы способами вы ни решите воспользоваться,
— Вполне.
— Тогда подпишите договор о найме, — он протянул мне пластиковый планшет с закреплёнными на нём листами и ручку.
Но прежде чем поставить свою подпись, я мельком глянула в текст. Не столько вникая, сколько просматривая его наискосок, чтобы иметь общее представление о содержании. Задержалась лишь на обязанностях сторон — однако там всё было стандартно.
— Тут ничего не сказано про частоту и продолжительность сеансов, — сообщила, покосившись на собеседника.
— На ваше усмотрение, — откликнулся он. — Мои люди в этом не разбираются.
«А жаль», — читалось на его лице. — «Иначе всё было бы гораздо проще».
И я поспешила заверить оба экземпляра, пока Дегтярёв не передумал.
— Кстати, как успехи? — тем временем поинтересовался он. — Подвижки есть?
— О, об этом говорить ещё рано!
— Но вы что-нибудь выяснили?
— Ничего существенного. Наина не аутистка. И не умственно отсталая. Она не избегает зрительного контакта, с радостью идёт на взаимодействие, всё слышит и понимает...
— Это всё?
— Для достоверного выявления причин мне необходимо больше времени...
— Сколько? — быстро выдохнул Сергей Михайлович.
Достаточно раздражённо, чтобы до меня запоздало дошло: никакая подпись, включая его собственную, не помешает Дегтярёву немедленно разорвать контракт. В прямом смысле... И я рефлекторно прижала планшет к груди.
— Для начала — денёк понаблюдать бы, — решила не наглеть. — А там посмотрим.
Однако мягкость меня не спасла.
Гневно сверкнув глазами, Дегтярёв буквально выдернул планшет из моих намертво стиснутых пальцев — и я коротко взвизгнула, попутно лишившись нескольких волосинок, случайно запутавшихся в пружинке. Чего Сергей Михайлович, судя по всему, даже не заметил. И потому не извинился.
— Завтра! — зло обронил он, отстегнув верхний экземпляр и передав его мне вместе с прочими документами. — Я предупрежу, чтобы вас пропустили.
И, круто развернувшись на пятках, помчался прочь. Я же немного потупила, переваривая информацию — и рванула к воротам прямо через сад, сообразив, что время давно перевалило за полдень, а у меня впереди ещё тысяча нерешённых дел. Откладывать которые, благодаря великодушию Дегтярёва, было уже некуда...
3
Самой важной, сложной и, по совместительству, первоочередной задачей было договориться с детским садом, чтобы они согласились принять Милу. Не через год, не через неделю, а завтра. Притом на целый день, без адаптации. Однако иного выбора не было —
Я давно присматривалась одной частной конторе, открывшей филиал в соседнем дворе. Даже отзывы о ней почитала. Чистая, уютная, практически домашняя атмосфера... Только цены кусачие. Собственно, это меня и отпугивало — лишних денег у нас с мамой не было, хоть мы и ни в чём не нуждались... Но стоило мне глянуть на сумму вознаграждения за каждый проведённый сеанс с Наиной — вернее, за каждый час сеанса! — и последние сомнения увяли на корню. Я не учла лишь одного. Не поставила маму в известность. В результате чего закономерно нарвалась на скандал...
— Какая муха тебя укусила? — усевшись напротив, надрывным шёпотом — чтобы ненароком не потревожить спящую за стенкой внучку — вопросила мама.
— Жареная, — неловко отшутилась я, прекрасно понимая, что назад уже не отыграть.
А значит, ничего серьёзного мама мне не сделает.
— Светлана Леонидовна!
И меня привычно передёрнуло. Но потом я вспомнила, что давно выросла из того возраста, когда мама могла безраздельно мне указывать. Я взрослая. И вообще — у меня уже своя дочь есть! Пора избавляться от детских страхов. После чего взяла себя в руки и парировала:
— Кира Геннадиевна!
— Скоро пятьдесят пять лет как — и что? — мать с вызовом отразила выпад.
Словно готовилась к такому повороту и даже тренировалась потихоньку. Из любви к искусству. Но я тоже была не лыком шита.
— Вот именно! Тебе уже на пенсию пора — а зрить в корень ты так и не научилась.
В ответ мама вызывающе скрестила руки на груди — мол, объясни тогда мне, непутёвой! — и я со вздохом сбавила обороты, расставшись с мечтой завалиться в кровать в обход выяснения всех обстоятельств. Хотя в другой ситуации непременно бы попрактиковалась в словесных баталиях с ветераном этих войн.
— Миле скоро в школу, — задействовала главный аргумент. — Ей необходима социализация. Общение со сверстниками...
— А детская площадка тебя чем не устраивает? По выходным там толпа детей. У неё и друзья есть... Ходите почаще — и будет вам счастье.
— Это не то, ты же знаешь, — я устало покачала головой, никак не отреагировав на её тон.
Видела, что возмущение мамы фальшивое.
Ей было просто обидно, что с ней не посоветовались. И ругалась она чисто для галочки, не желая уступать без борьбы. Хотя бы фальшивой... Рассчитывая в процессе со спокойной совестью поддаться на мои уговоры.
— Так отдала бы её в государственный садик, — в подтверждение моих предположений угрюмо буркнула мама. — С начала года — как все обычные родители. Миле бы хватило.
— Не берут. Мы же уже пробовали, помнишь? Слишком большая ответственность.
— На полдня ты бы сумела договориться.
— Три часа. Максимум. И от этих трёх часов ей бы лучше не стало. Скорее наоборот — ребята превратили бы её в изгоя.
— Они и так превратят. В школе.
— Но, может, до этого ей удастся попасть в адекватный коллектив — и в её голове отложится, что не все люди злые? — вкрадчиво уточнила я. — Есть и нормальные... И это необязательно взрослые.