Моя чужая жена
Шрифт:
Неожиданно у обочины притормозило такси, из которого выскочил Никита и, открыто улыбаясь, направился к отцу. На плече у него висела объемная, видимо тяжелая, сумка.
Аля не могла поверить своим глазам. Неужели после утренней сцены он вот так просто приехал к отцу? Или тут что-то кроется?
Никита подошел к Дмитрию, поздоровался, тот ответил на приветствие, затем помрачнел, вспомнив о ссоре.
–Ты извини, что так вышло утром… — неожиданно выпалил Никита. — Я же забыл… Прости меня… — Он помолчал
Редников недоверчиво посмотрел на сына. Тот ответил добродушным, открытым взглядом. Дмитрий Владимирович хлопнул Никиту по плечу, пробормотал:
–Ладно уж, кто старое помянет…
–Ну вот и прекрасно, — задушевно улыбнулся Никита. — А раз уж у нас дома так вышло, так хоть здесь отметим по-человечески.
Редников нахмурился, хотел что-то возразить, но сын уже трижды хлопнул в ладоши, привлекая всеобщее внимание, и, убедившись, что на него обернулись, громогласно провозгласил:
–Товарищи кинематографисты! Мой скромный отец, конечно, не сказал никому о том, что сегодня у него день рождения. И тем самым пытался скрыть от вас прекрасный повод выпить за его здоровье. Что я и предлагаю сделать прямо сейчас!
Со всех сторон послышались одобрительные возгласы. Несколько человек приблизились к Дмитрию Владимировичу, посыпались поздравления. Никита, довольный произведенным эффектом, подошел к раскладному столу, на котором накрывали обед, и принялся вытаскивать из сумки припасы — бутылки с коньяком, шампанское, палки финского сервелата, жестянки с консервами.
Ассистентка Леночка суетилась рядом, расставляла складные табуретки. Из-за кустов появился оператор, волоча за собой здоровенное бревно, и пристроил его возле стола в качестве дополнительного посадочного места. Кто-то уже доставал жестяные кружки, миски, разнокалиберную посуду.
Редников шагнул к деловито нарезавшему колбасу Никите, сказал вполголоса:
–Зря ты это устроил, ей-богу. Посидели бы лучше дома, с матерью, по-семейному.
Никита обернулся к отцу, окинул его подчеркнуто простодушным взглядом, ответил с едва заметной издевкой:
–Да ведь твоя настоящая семья здесь, разве не так?
Аля растерянно вертела в руках тетрадь, наблюдая за неожиданным превращением съемочной площадки в банкетный зал. Что делать дальше, девушка не знала. К столу ее никто не приглашал, где ближайшая автобусная остановка, не сказали, отвезти ее в Москву никто не предложил. Поговорить с Дмитрием Владимировичем так и не удалось. Светлана, подхватив именинника под локоть, тянула его к столу и, кажется, не собиралась отпустить ни на секунду.
Мимо притихшей Али прошел Никита, увидев ее, резко остановился, изобразил замысловатый ернический поклон.
–Контора все пишет?
–А… Это вы, восходящая звезда в кепке… — рассеянно протянула Аля.
Никита
–Не удалось пообщаться с именинником, да? Тяжелая артиллерия подступила? Я с детства удивлялся: чего это киношное бабье на нем виснет? Чего он им дался? Мужик как мужик, хоть и батька мой…
–Завидуете? — вскинулась Аля, ловко выскальзывая из-под его руки.
–Чему там завидовать? — хохотнул Никита, кивнув в сторону Светланы. — Буренка в мини. Не мой типаж.
Аля рассмеялась. Никита подвел ее к столу, усадил на табурет. Напротив, через стол, сидел Дмитрий Владимирович. Светлана устроилась рядом с ним, преданно заглядывая в глаза, накладывала закуски в тарелку. Казначеев брезгливо косился в кружку с изрядной порцией коньяка. Вся съемочная группа постепенно рассаживалась вокруг стола.
–Внимание! — Никита постучал перочинным ножом по металлической миске, изобразил на лице комичную гримасу бывалого конферансье. — Сегодня моему досточтимому отцу, выдающемуся режиссеру советского кинематографа, лауреату многочисленных премий, исполняется сорок пять лет. И я просто мечтаю послушать тосты в его честь!
Редников, чувствуя, что Никита затевает цирковое представление с ним в главной роли, пристально посмотрел на сына, тот же невинно захлопал ресницами — что ты, мол, для тебя стараюсь.
–Тем более что наш любимый Дмитрий Владимирович этого вполне достоин, — подхватила Светлана.
–Вот-вот, — закивал Никита. — Не стесняйтесь, товарищи, выкладывайте, все что думаете про моего знаменитого родителя.
Он сел рядом с Алей и добавил вполголоса, но так, чтобы слышал отец:
–А мы тут ставки будем делать, кто кого перещеголяет в излияниях.
Чествование шло своим чередом. Уже совсем стемнело, свет от фар фургонов падал лишь на заставленный грязными тарелками и пустыми бутылками стол посреди поляны. В воздухе тонко звенели комары. А вне освещенного круга тревожно шумел ночной лес. И было видно за деревьями, как медленно выползала из-за горизонта круглая темно-желтая луна.
Кто-то уже задремывал, свесив голову на грудь, кто-то оживленно спорил о чем-то с соседом, из-за грузовика доносился приглушенный женский смех.
Аля взглянула на Митю. Он сидел напротив, устало склонив голову, положив на стол крупные загорелые руки. Видно было, что празднество утомляет его, время от времени он посматривал на часы и машинально оглядывался в сторону поджидавшей машины. Заметив это, Светлана склонилась к Дмитрию и горячо зашептала что-то на ухо.
–А кто еще не говорил тост? — пьяно спросил вдруг оператор, взявший на себя обязанности распорядителя торжества. — Ну-ка, ну-ка…