Моя чужая. (Не)вернуть любовь
Шрифт:
— Заберем, но через некоторое время, я думаю, ты сможешь его навестить.
Девочка вздыхает.
— Я бы очень хотела сестренку или братика! А почему ребеночек не в животе у тети Лены?
Ох, блин! Лучше бы я остался в гостиной!
— Иногда так, э-э-э, бывает. Не у всех получается справится самим и приходится просить помощи.
Пока слова подбирал, семь потов сошло! Даринка задумчиво хмурит брови.
— Моя мама такая, да… Всем помогает, — и вдруг снова хмурится. — Иногда совсем зря! Я бы
Уф, ладно. Тетя Ася или Тася — без разницы, главное, увести разговор с щекотливой темы.
— А кто она?
— Она маму вырастила. А теперь звонит иногда, говорит, надо вернуться. Еще денег просит… Сейчас чаще звонить стала. А я бы ни за что не вернулась. Дядя Гена мерзкий. Бу-э-э, — высунула язык.
Про Геннадия я немного наслышан. Это бывший муж Ульяны. Типичный мамин сыночка и урод, от которого Ульяна сбежала.
— Твоя мама точно к нему не вернется, — улыбаюсь и показываю на висевшего на стене ловца. — Очень красиво.
Малышка сразу оживляется.
— Я назвала его «Лесное чудо». Правда подходит? Сейчас расскажу, вот у меня схема какая…
И, схватив со стола папку, садится на пушистый ковер.
— …Смотри, — манит меня рукой, — Самое трудное — вот здесь, — тычет пальчиком в картинку.
Внимательно слушаю объяснения. Даже увлекаюсь. С Даринкой легко. Она бесхитростная и добрая. Просто потрясающе, как при таком тяжелом детстве, она смогла остаться милым ребенком. Все это заслуга Ульяны… И Аленка, я уверне, станет такой же заботливой матерью.
Я вижу, с какой нежностью она поглядывает на живот Ульяны. Боится, правда, немного. Но это понятно.
И еще не знает, что я хрен отстану. Ей наверняка понадобится помощь с младенцем. А я очень даже готов буду ее предоставить.
— Демьян, — звучит тихо.
Оборачиваюсь и вижу Аленку. На ее губах улыбка, а взгляд проникновенный и очень приятный.
***
Демьян поднимается на ноги.
Как будто с обложки модного журнала сошел: в стильных светлых джинсах, а торс скрывает новогодний красно-белый свитер. Но это все обертка. Его лицо — вот что действительно прекрасно.
Глаза будто светятся изнутри мягким теплом, а на губах блуждает улыбка.
В отличие от некоторых мужчин он не тяготился общением с ребенком. Я наблюдала за ними недолго, но и этого времени хватило, чтобы понять — Демьян не играет. Не делает над собой усилий, чтобы понравиться Даринке, а просто общается — и девочке это нравится.
Внутри приятно екает.
И вдруг мелькает совершенно дурацкая мысль — а ведь Демьян мог бы понравится и моему ребенку, если бы мы…
Быстро отметаю ее в сторону. Никаких «мы». Он, может, хочет своих детей, а я не уверена, что еще раз смогу решиться на суррогатное материнство. По крайней мере, не сейчас… Боже, о чем я думаю?!
— Надеюсь, нас приглашают
А у меня коленки слабеют.
— Куда же еще, — возвращаю улыбку, но выходит немного нервно. — Мамонт добыт, приготовлен и ждет охотника.
— Й-е-е-е!
Даринка вскакивает и несется к столу.
Я следую за ней. А рядом Демьян.
Почти семья — опять мелькает в голове. Но на этот раз я почему-то не тороплюсь гнать прочь эту мысль.
Глава 30
Демьян
— Демьян, я не понял… Вы когда мне сообщить собирались?!
Визг Оболенского звучит на всю квартиру. Морщусь, отстраняя телефон от уха. Алена заинтересованно вскидывает бровь, но молчит. А на ее личики ни тени досады или обиды. Хороший знак… После Нового Года, проведенного вместе, она вообще очень поменялась. Стала охотнее идти на контакт.
— Сообщить что именно?
— Моя дочь беременна!..
Вот не пойму, рад Оболенский или готов мне шею свернуть?
— …А ты в Питере прохлаждаешься! Живо в Москву!
— Я вам не комнатная собачка…
Аленка прикусывает губы и опускает носик в кружку, притворяясь, что ее интересует чай. Оболенский грязно ругается. Я жду, пока словесный понос иссякнет и добиваю контрольным.
— … Да и вообще, Питер — чудесный город. Неплохо было бы сюда переехать.
На что следует очередная порция ругани.
— Ты забываешься, щенок! Да я тебя…
— Делайте, что хотите. Мы с Юлией сами разберемся, где жить и что делать. А вы пока остыньте. Внуку нервный дед ни к чему.
И сбрасываю звонок.
— …Извини, — а это уже Алене. — Я сейчас…
Набираю Юлию — новый номер, который знаю только я и, как только слышу усталое «Ну?», выдаю претензию:
— Какого хрена?
Юлия сопит в трубку. Спала, наверное. Только и делает, что ест или дремлет. Совсем в себя ушла. Но довольная. Я ее видел недавно. Она уже мыслями там, в будущем материнстве. Даже взгляд изменился, стал мягче. Говорит, живет в своей квартире, о которой отец не знает. Время от времени мы светимся на людях, отыгрывая пару. Конечно, без поцелуев и всего прочего. Просто чтобы Тимуркины прихвостни в своих докладах нужную инфу выдавали.
— Позвонил все-таки? — выдыхает, наконец. — Вчера еще предупредить хотела, но вылетело из головы. Живот уже не скроешь, пришлось сознаться. Верит, что ребенок наш, — хихикает. — Но любой намек на развод воспринимает в штыки.
— Значит, через суд.
— Он тебя с голым задом оставит.
— Мне все равно.
— Смотри сам, — тянет равнодушно. — Но мое предложение в силе, прикрытие лишним не будет, да и полная семья — это хорошо.
— Даже без любви?
В трубке раздается насмешливое фырканье.