Моя-чужая
Шрифт:
Сердце сжалось в кулак, он потер грудь, сделал глубокий вдох. Выдохнул.
— Таблетку? — Катрина обеспокоенно заглянула ему в лицо.
Артем усмехнулся.
— Вот только не надо. Штучек этих твоих не надо и жалости твоей мне тоже не надо. Я не Игнат.
— Дурак, — хмыкнула она. — Я не жалею тебя. Нет, — и головой покачала для убедительности. — Я просто…
Он посмотрел внимательно, уловил, как напряглась, замешкалась, словно боролась с собой.
— Я просто люблю тебя, — произнесла на одном дыхании.
—
Он запрокинул голову, закрыл глаза. Не хотел вспоминать. Слишком больно до сих пор. Он понимал, что ничего не изменить и не вернуть. И что многое стало иначе. Вот только дышать по-прежнему трудно, и голос срывался от непрошеных слез, и обида снедала изнутри.
— Она любит тебя, Тем, — Катрина прильнула к нему. — Юлька, — прочертила круг по его груди. — Когда ты в больницу попал, она попросила меня купить икону святого Пантелеймона. Ему молятся о здравии тех, кто болен, — Артем смотрел в изумлении на жену, вычерчивающую рисунки на его груди. И сердце щемило от нежности. — А потом попросила научить, как правильно молиться, чтобы ты выздоровел. Она очень переживает за тебя. И любит. Ты же ее брат. Самый родной человек.
Слеза блеснула на ее щеке, но она быстро вытерла ее.
— Ты восхитительная женщина, — он обхватил ее за шею, запрокинул голову и поцеловал. Нежно, мягко проникая в ее рот языком, не выпуская ее жаждущего взгляда, не торопясь. Желая только одного — показать, как сильно он ей благодарен. Сейчас, в эту минуту. Просто за то, что она есть в его жизни. И она поняла. Тихо вздохнула и прикрыла глаза, а из-под опущенных век скатились слезы. Артем собрал их губами, чмокнул в кончик носа и зарылся в ее волосы, вдыхая аромат полевых цветов. — Как же я тебя люблю.
— Я знаю, — Артем почувствовал, как она улыбнулась. — И прости меня, что не верила. Убийцей считала.
— Хотел бы я знать, кто внушил тебе эту чушь.
— Кирилл, — тихо ответила Катрина, опустив голову. — Вы с ним тогда вместе уезжали, тем вечером, когда отца убили. Вернулся Кирилл один. А я случайно услышала, как он говорил тебе, что ты чисто сработал и никто не догадается, что Гурин не покончил с собой.
Артем заглянул в ее рыжие, без линз, глаза.
— Ты серьезно? Все вот это…все эти годы ненависти и непонятного сосуществования из-за какого-то мифического разговора? Да меня даже там не было.
Катрина пожала плечами.
— Ну ты даешь, Настена, — он вздохнул и прижал ее к себе.
— Мы же договаривались, — обиженно пробормотала она куда-то ему в плечо, — ты больше не называешь меня так. Забыл?
— А Погодин молодец, — не слыша ее, задумчиво заключил Артем, — все просчитал еще тогда. И разговора никакого не было, веришь?
Снова посмотрел на нее. Она кивнула.
— И еще, — сглотнула, занервничала. — Вчера. Я вспомнила. Ту ночь.
Катрина отстранилась от него, в рыжих глазах пролегла тень страха.
— Кто? — хрипло спросил, чувствуя, как ярость вспенивает кровь. Сжал кулаки, стиснул зубы.
— Кирилл. Он тогда сказал, что ты его прислал дом проверить. Я…
— Ублюдок! — процедил Артем, саданув кулаком по подоконнику. Катрина вздрогнула. — Убью! Хватит игр.
— Ты убьешь его. Игнат посадит тебя. А как же я? Снова меня бросишь? — выпалила сгороговоркой.
Артем посмотрел внимательно.
— Странно. Ты обвиняешь меня в том, что постоянно делала сама?
Катрина вздохнула.
— Прости. Я была дурой. Но мне казалось, что я с тем, кому нужна.
Артем обхватил ладонями ее лицо.
— Ты мне нужна. Каждый день. Каждую минуту. И так было всегда.
— Я…
Ее оборвал звонок мобильного. Артем достал из кармана телефон — звонил Игнат.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Март, 2015 год.
Суббота. Утро.
Она не хотела его отпускать. Задерживала вопросами. Смотрела умоляюще и ходила следом, как побитая собака.
— Настена, в чем дело? — спросил Артем, не выдержав ее метаний.
— Ты ему доверяешь? — вопросом на вопрос, кусая губу и заламывая пальцы.
— Игнату? — Артем в удивлении выгнул бровь. — А почему я не должен ему доверять? Он не предавал меня, не обманывал. Всегда был предельно честен. Аж тошно, — когда Дашка ушла, в никуда, как говорила тогда, Игнат пришел с бутылкой водки и заявил, что любит Дашку. Что не может без нее. Что хочет на ней жениться и совершенно не знает, что с этим делать. Тогда они напились вдрызг, а Артем взял с друга клятву — защищать Дашку. А иначе тот его убьет. Он усмехнулся, вспоминая, что оба не сдержали данное слово. Так было и с ней — все честно. Игнат позвонил ему и пригласил на свадьбу. — Но в этом весь Шина. И потом, он мент, хоть и в отставке. Без него нам Погодина не прижать, понимаешь?
Обнял Катрину, потерся носом о пахнущую цветами макушку.
— Все будет хорошо, курносая. Об этой квартире никто не знает. К тому же охрану я тебе оставлю. Юра с тобой побудет и двое ребят на улице.
Взял ее лицо в ладони, заглянул в глаза.
— Это лучшие ребята Алекса, слышишь?
— Кирилл тоже лучший, — скривилась она.
— Но нас больше. И мы на своей территории, — улыбнулся ободряюще, и она сдалась, расслабилась и даже робко улыбнулась в ответ.
Артем мягко поцеловал ее разбитую губу и ушел.