Моя девочка
Шрифт:
– Не суди ее. Марине тоже нелегко из-за Антона. Может она просто не хотела разговаривать с тобой на эту тему.
– Я никого не сужу. Леша, как же так, все к одному. Антошка, а теперь и Лина. Бедная Маришка. Я звонила ей по дороге сюда, она сказала, что немедленно приедет, и позвонит сестре...
– Ксения не договаривает, потому что к нам, наконец, выходит врач. Поднимаюсь с места, подлетаю к пожилому мужчине в белом халате.
– Что с ней? Как она? Мне нужно ее увидеть, - ничего не соображаю, просто выплескиваю все, что у меня в голове. И мне хочется схватить этого мужика, и сильно встряхнуть, от того, что он молчит и рассматривает меня с ног до головы.
–
– спрашивает он, начиная все больше и больше меня злить.
– Нет, я не родственник. Какое это к черту имеет значение?! Просто скажите мне, что с Ангелиной!
– требую я, повышая тон.
– Ничем не могу Вам помочь, всю информацию о девушке, я сообщу только ее родственникам. Случай непонятный, то ли это суицид или ее кто-то столкнул, я по закону не имею права разглашать эту информацию посторонним людям. Только родственникам, - спокойно отвечает он, пытаясь обойти меня, но я не позволяю, преграждая ему путь, опираясь рукой об стену.
– Ты сообщишь мне эту информацию! Сейчас! Немедленно! Или я за себя не ручаюсь, - врач сморит на меня таким невозмутимым взглядом, что мне хочется его убить, за то, что он отказывается мне отвечать, что с моей девочкой.
– Прекратите кричать и угрожать мне! Иначе я вызову охрану! Она жива, и находится в тяжелом состоянии. Подробную информацию я сообщу только ее близким родственникам!
– спокойно отвечает он. Всегда поражался таким людям, которые смотрят на тебя свысока и считают, что в данной ситуации они словно боги перед твоим бессилием. Я понимаю, что в данный момент мне не стоит ругаться с человеком, от которого зависит жизнь Ангелины. Глубоко вдыхаю, пытаясь успокоиться, но ни хрена не выходит.
– Я родственница, - неожиданно, позади меня, раздается голос Марины, которая подходит к нам.
– Я ее родная тетя. Ее мать живет в другом городе и приедет только завтра, - говорит Марина, кидая быстрый взгляд на меня, с волнением и надеждой смотрит на доктора.
– Хорошо. Давайте пройдем в мой кабинет, - предлагает он, указывая вперед. Марина быстро кивает и идет за врачом. Внутри меня все кипит, я еле сдерживаю порыв не закричать. Зачем надо тянуть время, почему нельзя все объяснить в коридоре прямо сейчас?
– Итак, Ангелине очень повезло, - наконец-то говорит мужчина, как только мы заходим в кабинет.
– Такие падения зачастую заканчиваются летальным исходом. И даже травмы у нее не столь критичны. Перелом нескольких ребер и перелом ноги. Но это все мелочи по сравнению с тяжелой черепно-мозговой травмой. Мы сделали все что могли, остается надеяться на ее молодой и сильный организм. Опережу Ваш вопрос. Когда она придет в себя, я не знаю. Все сейчас зависит от нее и ее желания жить. Это пока вся информация, которую я могу Вам предоставить. А сейчас прошу меня извинить, меня ждут другие пациенты, - мужчина поднимается с кресла и указывает нам с Мариной на выход. А я не могу сдвинуться с места и адекватно принять всю сухую информацию от врача. Кажется, что это у меня сейчас переломали кости, и нанесли тяжелую травму головы, как будто мое тело пронзает болевой шок, от которого я не могу двигаться. Марина молча кивает, нервно теребя ручки своей сумки, поднимается с места и устало бредет в коридор.
– Стойте! - окрикиваю я врача.
– Можно Вас на минутку, - прошу его уделить мне время, когда Марина выходит из кабинета.
– Могу ли я видеть Ангелину, - говорю я, прикрывая дверь, надеясь договориться с врачом, для того чтобы меня пустили к моей девочке.
– Нет. В реанимацию я не могу Вас пустить, - категорично заявляет он. Я, молча, вынимаю бумажник, вытаскиваю оттуда довольно внушительную сумму для его согласия, на что мужчина удивленно приподнимает брови, но я вижу, как в его глазах загорается жажда наживы.
– Молодой человек, сегодня я не смогу Вам помочь. Езжайте домой, отдохните и приходите завтра утром. В восемь утра я буду ждать Вас в моем кабинете. Может я смогу Вам чем-то помочь, - спокойно, невозмутимо заявляет он. Открывает пустую папку и протягивает ее мне. Вкладываю деньги в папку, мужчина быстро ее захлопывает, немного снисходительно мне улыбается и предлагает выйти из кабинета.
***
Я не поехал домой как советовал мне врач, я застыл в кресле напротив часов и отсчитывал минуты до утра, до того времени когда я смогу увидеть Ангелину. Дотронуться до нее, поговорить с ней. Просить, умолять мою девочку вернуться ко мне. Я ничего не видел и не слышал, ограждаясь от всех, находясь в своем вакууме. Я даже перестал думать, просто боясь, что очередная мысль, разорвет сосуды в моей голове.
Где-то на задворках своего сознания я слышал, что недалеко от меня сидит Марина и Ксения. Они о чем-то тихо говорят. Марина постоянно кому-то звонит, но я не могу разобрать ни единого слова. Впервые в жизни, чувствую себя настолько слабым, бессильным и полностью виноватым во всем. Я еще точно не знаю, что произошло с Ангелиной, но я отчаянно отказывался верить, что она сделала это сама, добровольно. Я просто ждал, очень долго ждал, не обращая ни на кого внимания. Это были самые мучительные часы ожидания моей жизни. В какой-то момент я просто не выдержал этого мучительного ожидания, соскочил с места и выбежал на улицу, чтобы глотнуть холодного воздуха. Дышал глубоко, словно задыхался, и не мог надышаться. Сел на лавочку, сжав голову руками, продолжал отсчитывать мучительные минуты до утра.
– Леш, - тихий, настороженный голос Марины доносится откуда-то сверху. Я слышу ее, но голову не поднимаю.
– Леша, - уже громче зовет она меня.
– С ней будет все хорошо, - и в данный момент, по ее тону, мне не понятно, спрашивает она, или утверждает. Марина садится рядом со мной, немного приобнимает, кладет голову мне на плечо.
– Что произошло? Как она могла оказаться на этой стройке?
– спрашивает она меня.
– Не знаю, - сдавленно отвечаю я, отрицательно качая головой.
– Я сам в полной прострации. Я искал ее целый день, как только попрощался с Антоном, - Марина замирает, я чувствую, как она напрягается, отрывается от меня, но в данный момент я вообще не придаю этому значения.
– Леш... когда мы были с Антоном и я выходила..., - Марина пытается мне что-то сказать, но я игнорирую ее, не придавая значения ее словам, потому что к нам приближается Дан. Он здоровается с Мариной кивком головы, садится рядом со мной, и, Слава Богу, не тянет время, как все остальные, сразу выдавая мне информацию.
– В общем, все похоже на то, что это была попытка суицида. Никаких следов присутствия там посторонних, да и полиция со мной согласна. Вот, как то так. Она просто прыгнула с последнего этажа, - глубоко вдыхая, говорит он. А я не могу поверить в его слова.
– Как? Почему? Что могло подтолкнуть ее на такой шаг?
– спрашиваю его, как будто он должен знать ответ.
– Я не знаю. Но в ее возрасте любая мелочь кажется трагедией. Все на грани, понимаешь?
– Понимаю. Я бл**ь все понимаю!
– срываюсь я.
– Только мне от этого не легче!
– кричу я, чтобы хоть как-то выплеснуть свои эмоции.
– Что могло такого произойти, что она решила себя убить? Черт!
– Встаю с лавочки, не в силах просто так сидеть.
– Как я ее не уберег?