Моя девочка
Шрифт:
Дальше начинается ад и полный хаос, меня осматривают, заставляют двигаться, приподнимая спинку кровати. От мучающей, ноющей боли - выступает испарина на лбу, от голоса врача - болит и пульсирует голова. Но врач сказал, что, если я чувствую боль - это очень хорошо, было бы плохо, если бы я вообще ничего не чувствовала, и мне очень повезло, что я удачно упала. Нельзя разделить воодушевление врача, когда кажется, что у тебя болит каждая клеточка тела. Но добрый доктор пообещал мне укол обезболивающего, как только закончится осмотр.
Пока меня осматривают, я замечаю на своем
Наконец, мой осмотр заканчивается, мне делают несколько уколов, от которых мне становится хорошо. Не успевают врачи выйти, как в палату буквально вбегает моя мама. И я вижу, как она осунулась и даже немного постарела, на ней лица нет, и, кажется, что она вот-вот заплачет. Врачи выходят, оставляя нас одних. Мама кидается к моей кровати и уже не сдерживается, а плачет навзрыд, постоянно гладит мое лицо, поправляя спутанные волосы.
– Милая моя, хорошая, - всхлипывает после каждого слова, не прекращая гладить меня.
– Прости меня дуру, я не должна была... я не хотела...
– говорит сквозь слезы, обрывчатыми фразами. А у меня у самой щемит в груди и слезы наворачиваются.
– Мамочка, это ты прости меня, - прошу ее я.
– Я честно не хотела.... То есть хотела, но потом подумала о тебе и передумала. Я не хотела, там мокро было, скользко, я поскользнулась и не смогла удержаться, - оправдываюсь я, понимая какую боль, принесла моей маме. Сама глажу ее лицо и уже беззвучно плачу.
– Боже, я думала, что сойду с ума за эти дни, - причитает мама.
– Я плохая мать, я должна была тебя выслушать, моя хорошая. Запомни, чтобы ни случилось, я всегда с тобой и на твоей стороне. Я так виновата.
– Мам, не надо, не плачь, - прошу ее я. Она вдруг замирает, хватает меня за запястье и рассматривает кольцо на моей руке. Долго смотрит, как будто знает, откуда оно. Оставляет мою руку, вытирает слезы ладонями.
– Он, похоже, действительно тебя любит, - говорит она, посматривая на кольцо. И я понимаю, что она говорит про Лешу.
– Он не отходил от тебя все дни и ночи, очень переживал. Он, конечно, старше тебя, да и Марина...
– запинается она.
– Но, если ты считаешь, что он действительно твоя судьба, я во всем тебя поддержу.
– Мам, я...
– а я не знаю, что хочу ей сказать. Я люблю Лешу, и он вроде тоже сказал, что любит меня. Но у него есть Марина... я просто ничего не понимаю. А мама все смотрит на мое кольцо. Это он мне его надел? Мне вдруг становится радостно и грустно одновременно. И очень стыдно за свое глупое, нелепое падение.
– Не надо, мы поговорим об этом позже. Сейчас самое главное, что ты с нами и с тобой все хорошо.
– Мам, я люблю тебя. Обними меня, - прошу я. Мама сначала резко тянется ко мне, а потом останавливается.
– Милая моя, хрупкая девочка. Я тоже тебя люблю, всегда помни об этом. Я не могу тебя обнять, боюсь причинить тебе боль, у тебя ребра сломаны, но врач сказал, что ты молода и все скоро срастется, - мама все равно немного прислоняется ко мне, гладит по голове. Мы настолько растворились в своем разговоре, что не заметили, как в палату зашел Леша. Он стоит возле дверей и просто не сводит с меня усталых, но таких теплых глаз. Мама отстраняется от меня, замечая его присутствие.
– Светлана, дайте мне, пожалуйста, побыть немного наедине с Ангелом. Потом я уеду на работу, - просит он маму, но не сводит с меня глаз.
– Да, конечно, - как ни странно, соглашается моя мама. Целует меня в щеку, одобрительно улыбается и удаляется. Леша приближается ко мне, садится рядом, придвигая стул к кровати. Я так много хочу ему сказать, задать все вопросы, которые крутятся в моей голове, но на меня накатывает такая усталость, боль, наконец, отступает, заставляя меня полностью расслабиться. И почему-то ужасно хочется спать. И я понимаю, что это, видимо, действие обезболивающего со снотворным. А я не хочу засыпать, не хочу закрывать глаза и снова проваливаться во тьму.
– Леша, - тихо говорю я, откидывая тяжелую голову на подушку.
– Я не хотела, там было скользко и... я...
– Тихо, - успокаивающим голосом, произносит он.
– Все хорошо. Я слышал ваш разговор с матерью, - берет мою руку с кольцом, целует пальцы. Хотя мой разум и затуманивается, мои бабочки в животе по-прежнему оживают, от его ласк, прикосновений теплых, мягких губ.
– Девочка моя, ты мне лучше скажи, за что ты меня решила наказать и покинуть этот мир?
– вижу в его глазах такую муку и боль , что сердце начинает разрываться.
– Я просто... Вы с Мариной вместе и я решила, что от меня одни неприятности, и...
– бессвязно шепчу слова, понимая, что это не похоже на внятный ответ.
– Мы с Мариной не вместе, мы расстались в тот же день, - Марина солгала тебе на эмоциях. А после случившегося с Антоном, я просто выпал из жизни - объясняет мне он. Хочу ответить ему, но он не дает, подносит палец к моим губам, заставляя молчать.
– Тихо, просто слушай меня, моя глупая девочка. Я люблю тебя и понимаю, что должен был сказать тебе это раньше. Я никогда тебя не оставлю. Ты теперь навсегда моя. Верь только мне. Никогда не делай поспешных выводов, не поговорив со мной. И если еще раз! - он немного повышает тон, как будто хочет выплеснуть накопившиеся эмоции, - ты решишь покинуть этот мир, не спросив меня, я...
– не договаривает, глубоко вдыхает.
– Я просто не могу жить без тебя. Ты мой Ангел, без тебя я никто, - у меня дух захватывает от его слов и дыхание замирает. Он действительно меня любит. Любит! О Боже, надеюсь это не сон или мой больной бред. Сжимаю его руку, чтобы почувствовать, что все по-настоящему.
– Леш, прости меня, пожалуйста, я такая дура. Я действительно маленькая и глупая. Я больше не буду, я буду тебе верить, - задыхаюсь от сказанных слов, словно говорю их на бегу. Стараюсь сказать все сразу, пока меня не поглотил сон.
– Тихо, моя маленькая. Не надо. Лучше скажи, что ты по-прежнему меня любишь, - просит он.
– Люблю. Это так неправильно. Но я люблю, - немного приподнимаю руку, показывая ему кольцо.
– Что это?
– спрашиваю я, торопясь все узнать.