Моя Дилор

Тиллаев Мурад

— Какой мерзавец! — тихо произнесла Саломат Абдурахмановна.

— Откуда же он собирает эти сведения? — спросил Дустов.

— Ну, откуда! Из областных, республиканских газет. У него, безусловно, абонемент в библиотеке. А может быть, он вхож в редакцию какой-нибудь центральной газеты. Там ведь тоже получают прессу со всего Союза. Это уже детали… И, замечаете, просит выслать до востребования. Конечно, на разные почтовые отделения — чтобы ни у кого не возникло подозрения. Что ж, как говорится, сколько веревочке ни виться…

…Найти Бердиева для

компетентных лиц было делом несложным. Когда ему предъявили обвинение, он ни минуты не запирался. Наоборот, признался даже с некоторой гордостью: мол, никому до этого такая идея в голову не пришла, только ему, Бердиеву.

— Фамилия подвела меня, гражданин следователь, — грустно сказал он. — Необычная фамилия, запоминающаяся. Был бы я Суннатов или там Кабулов какой-нибудь, тот ученый — ну, из Ферганы, он бы и внимания не обратил. Хотел ведь, дурак, сменить фамилию, да посчитал больно хлопотным делом, лень было заняться. Вот и доигрался, — он вяло хохотнул.

— Вы, стало быть, не раскаиваетесь в содеянном? — спросил следователь.

— Да что я, убивал, поджигал, насиловал? Какую-то крупицу брал. У них, у известных-то, про которых в газетах некрологи пишут, хватало деньжат, думаю. Нет, это просто гонорар мне за мою выдумку. Неплохо ведь изобрел, а? А разве сравнишь с теми, кто на кладбище обирает родственничков покойника? Вот где грабиловка-то настоящая, вот кого ловить да сажать нужно. Наглые, грубые бандюги. Терпеть таких не могу!

Следователь с интересом посмотрел на Бердиева.

НОВЫЕ ИСТОРИИ О ХОДЖЕ НАСРЕДДИНЕ

Восьмого марта мужчины собрались в чайхане. Один говорит:

— Я сегодня заходил к Авазу. Вот это муж! Жена в половине одиннадцатого утра еще в постели. И он ей приносит завтрак!

— Знаю, — сказал Ходжа Насреддин. — Она накануне бегала по магазинам, закупала все для праздничного плова. Поскользнулась и сломала ногу.

— У меня сегодня счастливый день, — сказал друзьям Ходжа Насреддин. — Угнали мои «Жигули».

Все удивились. Что же здесь хорошего?

— Я могу как следует выпить вместе с вами. И не беспокоиться, как я поведу машину.

* * *

Распределяли дачи. Все волнуются. Ходжа Насреддин спокойно говорит:

— Чтобы взять дачу, необходима дача взятки.

* * *

На день рождения Ходжа пригласил гостей. Когда они расселись, каждый с удивлением увидел у своего прибора пять рублей.

— Дорогие гости! — сказал Ходжа Насреддин. — Закуска на столе, а выпивку я компенсирую деньгами. Я не хочу вступать в единоборство с антиалкогольным Указом.

* * *

— У

меня сегодня разгрузочный день, — с гордостью сказала дама Ходже Насреддину. — Я ем только яблоки.

— Странно, — сказал Ходжа. — Когда я работал докером в порту, у нас вся неделя была разгрузочной, кроме выходных. Но мы ели все: и мясо, и рис, и хлеб.

* * *

Футболисты «Пахтакора» пригласили Ходжу Насреддина на банкет по случаю окончания футбольного сезона.

Когда настала пора расплачиваться за ужин, Ходжа сказал:

— Вы проиграли. Счет в пользу официанта.

* * *

В чайхане посетители возмущались:

— У вас в меню написано: «Большой выбор блюд». А на самом деле ничего, кроме чая, нет.

— Вы не правы, — сказал Ходжа Насреддин. — Блюд у них действительно много. Другое дело, что они — пустые.

* * *

Ходжа Насреддин подал в суд на соседа по даче.

— Каждый вечер он жарит шашлыки на своем участке, — объяснил Ходжа суду. — А ветер дует в мою сторону. От запаха я схожу с ума. Если вы не пресечете его действия, я буду вынужден съехать.

2. ИЗ НЕВЫДУМАННОГО

ЛЮБОВНАЯ ИСТОРИЯ СО СЧАСТЛИВЫМ КОНЦОМ

История эта нетороплива, как ишак.

В областном городе Гюльбахор проживала миловидная женщина, вдова, по имени Суйма.

Ее полюбил Суяркул Мугурманов, мужчина в расцвете. Волшебным зимним вечером он робко предложил ей руку и сердце. И, трепеща, выслушал заветное «да» из милых уст.

Бракосочетание было назначено на конец марта.

Но с приближением сияющей даты все чаще ловила Суйма печаль в глазах возлюбленного.

— Что с тобой, милый?

Он молчал, молчал… Но однажды, не выдержав, признался:

— Тени предков не дают мне покоя, родная. По обычаю жена должна переступить порог мужниного дома. А у нас наоборот получается. Я войду в твой дом, а это недостойно настоящего мужчины, главы семьи.

— Как же быть, милый?

— А ты перепиши домовладение на мое имя.

Только-то! Счастливая невеста выполнила желание жениха. Тени предков замолкли, и молодые расписались.

Но снова закручинился Суяркул. Суеверная тревога поселилась в его душе: прекрасный дом, любящая жена… Не слишком ли много выпало ему счастья? Выдержит ли сердце?