Моя долгожданная любовь
Шрифт:
— Тебе крепко досталось, моя куколка. Мне очень жаль.
Она со слезами на глазах взглянула на него. Его участие вызвало в ней благодарный отклик.
— У меня предчувствие, что твоя память вернется. Мне кажется, тебе для этого нужно время. А пока ни одна душа не потревожит тебя — ни Фрэнк Честер, ни Вилли Джо, никто.
Брайони ужаснулась, сообразив, что рассказала ему больше, чем нужно, о дискомфорте, испытываемом ею, в отношении брака с Фрэнком. Догадался ли Джим о ее чувствах, о том, что не питает любви к человеку, который является ее мужем? Она чувствовала, что должна быть уверена в том, что он понял ситуацию.
— Мистер Логан… Техас… — начала она, со спокойной решимостью встретив его взгляд. — Верно, что… что мои отношения с Фрэнком складываются непросто. Поскольку я не помню его, видимо, я и не чувствую всего, что должна, будучи его женой. Однако, — при этих словах она вздохнула, — он мой муж, я в долгу перед ним. Он заслуживает моего… доверия… моей преданности. Поэтому будет лишь справедливо, что я должна вернуться к нему. Так что я должна снова попытаться убедить вас отпустить меня домой.
— Пытайся сколько угодно, любимая. Толку от этого все равно не будет.
Она закусила губу.
— Такое чувство мести недостойно вас, — спокойно сказала девушка.
— Недостойно? И это вы говорите профессиональному убийце, человеку с такой позорной репутацией? — Он ухмыльнулся и долил вина в ее фужер. — Поговорим о чем-нибудь еще. Расскажи мне о Вилли Джо.
— О Вилли Джо? — вздрогнув, она пролила вино на скатерть. — О нет, нет, о Вилли Джо я определенно не желаю говорить.
Он кивнул, и его темные глаза неожиданно сузились и стали холодными. Ее реакция дала ему понять все, что он хотел знать по поводу обращения младшего Честера с женой Фрэнка, и Джим добавил эти сведения к и без того солидному счету, по которому ему предстояло рассчитаться с братьями Честер. Если бы Брайони в этот миг подняла глаза, то была поражена тем, как крепко стиснул рот Джим Логан и каким кровожадным блеском загорелись его глаза. Но она занялась вытиранием пролитых капель вина и не заметила этого.
Они еще немного поболтали после этого, и лишь когда он проводил ее до двери комнаты, Брайони вдруг поняла, что за все время разговора он ни слова не сказал о себе. Стоя с ним в тусклом коридоре, девушка всматривалась в его лицо. Что она в действительности знала о нем? Да, знала о его репутации и о тех ужасных вещах, о которых ее предупреждал Фрэнк, но все это не соответствовало облику человека, который проявил такую заботу и даже нежность по отношению к ней в этот вечер.
Джим Логан оказался настоящей загадкой. Чарующей загадкой. Брайони попыталась освободиться от действия вина, из-за которого ей было трудно отдавать себе отчет в том, что она замужем за другим человеком, что ее место вовсе не здесь. Казалось, было бы правильно остаться с ним в эту ночь, продолжить облегчающую душу беседу. От тоски ей захотелось прикоснуться к нему, пощупать его губы, его каштановые волосы. Ей хочется поцеловать его, осознала девушка, в то время как он улыбался ей. Ей хотелось, чтобы он крепко обнял ее и целовал так, как он это делал на холме у моря. Ошеломленная такими дикими мыслями, она никак не могла справиться с ручкой двери. Он отворил ее сам и молча продолжал стоять у входа. Брайони стрелой влетела в комнату, подобно лани, почуявшей опасность.
— Спокойной ночи, — чуть дыша, вымолвила девушка, глядя на него через разделявший их порог, в надежде, что он удалится до того, как ей станет плохо, и одновременно в душе надеясь, что останется.
С минуту он вглядывался в нее, пытаясь разгадать выражение ее встревоженного лица. Затем сделал шаг вперед.
— Нет… нет… — Она протянула руки, как бы пытаясь оттеснить его обратно и опасаясь за собственную реакцию, если он коснется ее, отчетливо сознавая, что не сможет устоять, если Джим возьмет ее за руку.
После ее слов Техас Джим Логан мгновенно застыл на месте, и в его глазах промелькнуло что-то непонятное.
— Пожалуйста… уходите.
— Ты именно этого хочешь?
— Да.
Он нерешительно кивнул.
— Тогда спокойной ночи, любимая, — протянул стрелок и, приподняв в знак прощания шляпу, оставил ее одну.
Перед тем, как звук его шагов донесся из коридора, Брайони услышала, как повернулся ключ в дверном замке. В отчаянии она напомнила себе, что является его пленницей и что ей следует ненавидеть и бояться его. Но в ее душе не было страха. Было что-то совсем другое, в чем она не могла признаться самой себе, в чем не могла разобраться.
Девушка метнулась к корытцу, оставленному мексиканкой в комнате, и сполоснула лицо и руки остывшей водой, надеясь, что это заглушит огонь, разгоревшийся в ее крови. Но это не помогло. В конце концов она легла, рассчитывая, что сон позволит ей убежать от самой себя, но единственное, что ей удалось — это думать и думать о Техасе Джиме Логане. Он как бы навечно отпечатался в ее мыслях, как неизгладимое тавро. Мысли о нем не оставляли места для кого-либо или чего-либо еще. Она крепко зажмурила глаза, но его образ не стерся, он остался, сильный, прекрасный и закаленный, как мексиканская земля, которую они пересекли вместе за последние дни.
«К чему же все это приведет? — опасливо и смятенно задавала девушка себе вопрос. — И что станется с моим глупым, слабым женским сердцем?»
Глава 22
— Я настаиваю, чтобы вы сказали мне, куда мы едем.
Брайони смятенно оглядела дикую, прекрасную местность, окружавшую их. Уже прошло два дня с тех пор, как они останавливались в деревне, два дня однообразного путешествия через пустыню, все глубже и глубже на территорию Мексики. Они уже отъехали от холмов Сан-Диего на добрую сотню миль, и теперь она различала вдали величественные пики гор Сьерры. Но в этот день они добрались до подножия другого горного кряжа, чьи высокие вершины, по ее догадке, возвышались на высоте десяти тысяч футов [28] над пустыней.
28
1 фут = 30, 48 см.
При виде этого великолепного зрелища — силуэтов гор на фоне ослепительного ярко-голубого неба — ее вновь охватил трепет. Куда же все-таки везет ее Техас Джим Логан? И как именно он собирается поступить с ней, как только они доберутся до места назначения? Брайони задавалась вопросом, не везет ли он ее в какое-то разбойничье логово, где бандиты и стрелки станут насмехаться над ней, подмигивая пленнице, за которую скоро уплатят выкуп.
Ее передернуло. Отказ Логана ответить ей что-либо на заданный ею вопрос вселял в нее еще большее беспокойство. Но в какой-то мере она была рада, что нашла хоть что-то, за что его можно было побранить. Ей гораздо легче и безопаснее было злиться, чем сопротивляться другим чувствам, которые он в ней вызывал. Их она с яростной решимостью отбрасывала и игнорировала.
По большей части Брайони находила убежище от своих смятенных чувств в молчании. С того момента, как они оставили позади деревеньку и домик для приезжих, она вряд ли перемолвилась с ним десятком слов. Но в этот день длительность и неопределенный характер поездки начали особенно действовать ей на нервы, и она начала расспрашивать его о цели их похода. Его молчание на этот счет раздражало и не могло ее успокоить. И вот теперь, созерцая казавшиеся бескрайними просторы пустыни, на горизонте переходящей в горы, зазубренные пики которых, казалось, касаются сверкающего бирюзой неба, она больше не могла сдержать себя. Перегнувшись в седле так, что могла взглянуть прямо в лицо Техасу, Брайони заговорила с необычайной настойчивостью: