Моя истинная

Бушар Сандра

Я попыталась шагнуть, но не смогла. Буквально весела всем телом на ручке двери и смотрела, как незнакомцы все приближаются. Их взгляд был не добрый, какой-то пьяный и не здоровый. И еще это обнюхивание наводило самый настоящий страх.

– Оставьте ее в покое! – закричал отец, но никто не стал его слушать. – Это моя дочь!

Ладони мужчин зачем-то потянулись ко мне, и я зажмурилась, желая избавиться от пугающих галлюцинаций. Но не успели чужие руки коснуться моего тела, как комнату разверз звонкий холодный властный голос:

–

Всем прочь!

Раскрыв глаза, боясь дышать, я увидела, как толпа мужчин расступается и с уважением приклоняет голову. Уверенной расслабленной поступью ко мне шел незнакомец в черном костюме. От него исходила энергетика власти, чего-то пугающе холодного, жуткого. Словно сам мессия!

– Господин Босфорт, – откуда не возьмись, словно из воздуха, появился отец. Прикрыв меня своей спиной, он смело ступил в диалог с мужчиной, – это моя дочь Александра и она только лишь хотела…

– Нет, – холодный стальной бас заставил меня вздрогнуть, содрогнуться. – Моя.

– Что, простите? – ожидаемо переспросил старик.

– Теперь она моя, – чеканя каждое слово, мужчина равнодушно доносил до отца простые истины. Рука Босфорта сжалась на плече отца, и он грубо отодвинул его в сторону. Теперь нас ничего не разделяло. Цепкие, пробирающие до костей черные глаза заскользили по моему телу. Голодные, полные желания, звериного нетерпения. Распахнув губы, он произнес мое имя так, словно распробовал на языке. – Моя Александра…

Я запомнила его ровный подбородок, острые скулы и ровные густые черные брови. А еще пугающий взгляд на ровне с опасной, хищной, ничего хорошего не обещающей ухмылкой.

Распахнув губы, я хотела было что-то сказать, но не выдержала и отключилась.

****

Глаза царапнуло испепеляющее солнце, и я резко проснулась. В своей собственной постели, в личной комнате. Моему мозгу хватило пару секунд, чтобы вспомнить события вчерашнего дня, и от ужаса сердце болезненно сжалось.

Резко вскочив на ноги, я подбежала к широкому напольному зеркалу и покрутилась: никаких гематом, ссадин, волдырей. Но было кое-что странное… С кожи волшебным образом исчезли все прыщики, мелкие неровности, небольшие морщины и даже растяжки. Я провела рукой по бедру и удивилась. Никогда ранее у меня не было такого идеального, словно отполированного тела.

Позади скрипнула дверь, и я резко испуганно обернулась. В проеме стояла мамочка, на губах ее застыла широкая счастливая улыбка:

– Уже проснулась, моя драгоценная девочка! Я всегда знала, что ты – наша награда! Наше благословение!

Сжав виски, тряхнув головой, я сдавленно прошептала:

– Ничего не понимаю… То, что было вчера… Мне это приснилось? Прошу, скажи, что да!

Я ждала ответа. Молила взглядом маму развеять страхи в моей голове. Увы, она этого не сделала.

Сев на маленький диванчик у окна, утянула меня за собой и заглянула в глаза:

– Мне так много нужно тебе сказать, Сашенька… Так много. Прости, что не сделали этого раньше. Твоя

реинкарнация была запланирована на много лет позже, как у всех в нашем роду. Поэтому мы тебя не подготовили. Вчерашние события стали для нас всех таким же шоком, как и для тебя.

«Сомневаюсь!», – фыркнула я про себя, начиная все больше и больше нервничать. Удивительным образом, слабости внутри совершенно не было. Никогда ранее я не ощущала себя такой живой, как этим утром. Словно после пяти двойных эспрессо.

– Почему вы мне не помогали? – с трудом сдерживая гнев, потребовала я от мамы ответа. Стоило только вспомнить их равнодушие, как глаза наполнились слезами. – Просто стояли и смотрели, как я умираю!

– Потому что мы знали – ты не умираешь. А перерождаешься, – произнеся нечто странное, женщина стерла слезы с моих щек кистью руки и улыбнулась. – Все мы через это проходили.

Устав от намеков и недомолвок, я резко вскочила на ноги на начала измерять шагами комнату. Голос нервно подрагивал:

– Что «это»? Ответь! Иначе я сойду с ума.

Тяжело вздохнув, мама уставилась перед собой. На ее лице четко отражалось, что женщина просто не понимает, как ей за раз донести до меня огромный объём информации. Наконец, она решилась, на полном серьезе выдав какой-то несуразный бред:

– В мире существует около двухсот кланов оборотней. Ими не становятся, а рождаются. Это – своего рода особенный ген. Все, у кого он имеется, автоматически примыкают к высшей касте. Род Градских на хорошем счету у альфы. А ты вообще стала…

Не выдержав, я расхохоталась. Нервно и истерически. Схватившись за живот, повалилась на постель и прикрыла лицо рукой:

– Все ясно. Это какое-то групповое сумасшествие. Либо я умерла… Либо в коме… Не знаю! Почему никто не говорит мне правду?!

По мановению ока мама оказалась рядом, нависая надо мной сверху. Буквально перелетела через всю комнату за секунду. Я перестала смеяться и испуганно взвизгнула.

– Это не шутки, милая. Чистая правда. Теперь ты – оборотень, – мягко и нежно говорила она, пока я забилась в угол постели. – От нашей жизни одни только плюсы. Идеальная кожа! Кристально чистое здоровье! Можешь есть, сколько угодно, и всегда оставаться стройной! А, главное, забудь про краску для волос: они всегда останутся у тебя белоснежными.

– Что?! – завопила я в панике. – А меня кто-то спросил, хочу я быть всю жизнь блондинкой или нет?! Я ведь ради эксперимента окрасилась!

Напрочь игнорируя мою нарастающую панику, женщина продолжила свою лекцию. Распахнула рот, и крайние зубы на моих глаза выросли в огромные клыки.

– Но есть и минусы, рыбка, – «втянув» клыки обратно, мама равнодушно пожала плечами. Словно только что вовсе не довела меня до ручки своим цирковым шоу. – Например, мы обязаны состоять в совете кланов. Обязаны подчиняться стае. Смертны, конечно. Но спокойно доживаем до ста пятидесяти лет…