Моя любимая ошибка
Шрифт:
— Потому, что ты изнасилуешь его во сне, — поморщилась я.
— Нельзя изнасиловать того, кто согласен добровольно сделать это, Тей, — сказала она, подмигнув мне.
— Ты отвратительна.
Как насчет, потянуть жребий? — Спросила Дара.
— А у нас есть соломинки? — Сказала Рене. — Может, нам сделать номерки или что-нибудь еще? Вот, — продолжила она, схватив блокнот с логотипом "UMaine", оставленный кем-то на кухонной стойке вместе с ручкой. — Я сейчас напишу наши имена и мы положим их в… — Она взяла мою бейсболку, которую я ранее бросила
Моя дверь распахнулась и в проеме возник Хантер с очередной улыбочкой на лице. — Вы обо мне сейчас говорили, да?
Как будто он не знал. Я закатила глаза, а Рене в это время быстро написала имя каждого из нас на крохотном клочке бумаги и бросила их в мою кепку. Потом закрыла ее сверху рукой и встряхнула.
— Достань одну, — сказала она, сунув кепку ему в лицо.
— Ладно, — ответил он, засовывая внутрь руку и вытаскивая сложенный листочек бумаги. Рене медленно развернула его. Мы все ждали, когда закончится эта театральная пауза.
— Тейлор, — произнесла она, поворачивая ее к нам, чтобы все могли прочитать мое имя, написанное там черным по белому.
— Вот дерьмо, — заключила я.
Глава 2
— Почему здесь повсюду эти дерьмовые павлиньи перья?
Прошел уже час, а я все еще спорила с Хантером, как и в тот момент, когда он возник перед нашей дверью. Я даже спустилась в домоуправление, которое находилось внизу по склону от нашего общежития, но, разумеется, там никого не оказалось. Несомненно, они слишком заняты заселением первокурсников, следя, чтобы те не рухнули под тяжестью своей массивной электроники, когда перетаскивали ее по коридору в свои комнаты.
Я, как могла, старалась игнорировать Хантера, но он все не мог заткнуться. Было ясно, что он из тех парней, которые любят поболтать.
— Ты знаешь, что павлиньи перья сулят неудачу? — Краем глаза я заметила, как напрягся его бицепс с вытатуированной семеркой, когда он вытащил пару рубашек из своего чемодана.
Да, я знала, что для большинства людей они являлись символом беды. Но его совершенно не касалось, почему они были у меня повсюду, — на одеяле, в рамках на стене и были прицеплены к Ловцу Снов, который мне подарила сестра. Это было не его дело, черт возьми.
Мне захотелось, чтобы здесь была Тони. Моя сестра точно бы знала, что сказать Хантеру, чтобы он свалил отсюда. Она не могла бросить свою должность помощника юриста, и мама тоже не могла отпроситься с работы. Полагаю, они считали, раз уж я второкурсница, то переезд не является для меня таким уж большим делом. Тем не менее, я очень скучала по Тони.
— Ты на меня злишься, Мисси?
Это прозвище стало последней каплей в чашу моего терпения. Я резко обернулась и посмотрела на него.
— Послушай, я не знаю тебя, а ты меня. И я вышвырну тебя отсюда, как только представится возможность, уяснил? Я не твоя малышка. Не одна из тех девчонок, которым ты улыбаешься,
Невероятно голубые глаза прожигали меня насквозь. Он был из тех парней, которые видят то, что недоступно другим, — вещи, которые я всю свою жизнь скрывала от посторонних. Я встретила лишь несколько людей, которые смогли рассмотреть что-то за моей тщательно оберегаемой маской. Я отмахнулась от большинства из них, как от плохой привычки, за исключением одного. Я должна, как можно скорее подавить в себе эту слабость, пока он не захочет узнать, что такого сделал мне этот мир и из-за чего я стала такой жестокой.
— Нелегко держаться от тебя подальше, когда мы живем в одной комнате, — заметил он.
— Я. Это. Знаю. — Проговорила я сквозь сжатые зубы.
Он поднял вверх руки. — Не сердись на меня, во всем виновата судьба.
— Я не верю в судьбу.
Он рассмеялся. — Я тоже. Я верю только в удачу. — Он указал на цифру семь на своей руке. — Никогда не помешает быть чуть более защищенным.
— Я и в удачу не верю.
— Понятно.
Нас прервал чей-то громкий голос. Хантер переступил через кучу вещей, беспорядочно устилавшую весь пол в комнате, и высунул голову за дверь.
— Мейс, чувак, почему ты так долго? Неужели заблудился?
Мужской голос ответил, — Нет, я только что поднялся. Ты здесь живешь?
Конечно, же нет, просто сюда может входить кто угодно.
— Нет, я просто зашел в первую попавшуюся комнату и начал раскладывать свои вещи. Ну, конечно, я здесь живу.
Он вышел в гостиную и я последовала за ним. Дара и Рене тоже выскочили из своей комнаты. Я слышала оттуда много криков и громкий стук, вероятно они развешивали фоторамки Дары в соответствии с ее специфическими требованиями.
Парень, стоящий в дверях, выглядел так, словно мог приходиться Хантеру братом. Его волосы были немного светлее, телосложение плотнее, а глаза чуточку темнее, но сходство распознавалось безошибочно.
— А кто эти милые леди? — спросил гость.
— Это Тейлор, Дара и Рене, мои соседки, — Ответил Хантер, по очереди указав на каждую из нас.
— Чувак, ты серьезно? Какого черта тебе постоянно так везет?
— Родился под правильной звездой, — пояснил Хантер и добавил, обращаясь к нам. — Это Мейс, мой двоюродный брат.
— Приятно познакомиться, Мейс, — прощебетала Рене, потянувшись вперед, чтобы пожать ему руку. — Я Рене.
— Взаимно, Рене. Это, я так полагаю, Дара, — сказал он, указав на Дару, которая махнула ему в ответ, — ну, а ты, должно быть, Тейлор. Я много о тебе слышал. — Но откуда? Я взглянула на Хантера, а тот сделал совершенно невинное лицо.
— Так мило было с твоей стороны приютить моего бедного, невезучего кузена в это нелегкое для него время. Я думал, что он будет эксплуатировать мой старый диван, но один из моих соседей отдал его другому парню, который пожелал заплатить, чтобы остаться, и мне пришлось отменить сделку. Прости, чувак.