Моя любимая роль
Шрифт:
— Значит, правда показалось… спать пора мне, пора спать. — Он одним глотком допил кофе и откинулся на спинку дивана, — а то глюки уже начинаются.
— Много работал? — склонила голову к плечу Стеф, он махнул рукой:
— Что работал, что пустыню пылесосил… толку нет. Вашей Кейт нужна романтическая медленная песня, она должна быть записана уже послезавтра. Я её давно откладываю, но дальше тянуть уже нельзя, просрочу — попаду на бабки, это чётко в контракте описано. — Он запрокинул голову к потолку, потёр лицо, — а я просто не-мо-гу, хоть головой об клавиши бейся! Не нравится
— Так не пиши песню ей, — пожала плечами Стеф, — выбери где-нибудь в другом фильме подходящую актрису и напиши для неё.
— Завтра попробую, — он взял чашку, увидел, что там пусто, и поставил назад. — Сегодня уже ничего не соображаю, — уложил руки на стол, а голову на руки, — поставь ещё воду, а?
Стефани встала, набрала полчайника и поставила на подставку, обошла стойку и взяла с полки банку кофе. Чайник зашипел и начал закипать, девушка искала чашку и не сразу поняла, что кнопку нажать забыла…
«Как он может кипеть, если я его не включала?»
Разогнувшись, она уставилась на фонтанирующий паром чайник и вздрогнула от щелчка кнопки, начала убеждать себя, что на самом деле включила, но не обратила внимания.
«Я просто не выспалась. Ничего особенного не происходит.»
— Сколько сыпать?
— Ложку, сахар не надо.
— Боишься потолстеть? — ухмыльнулась Стеф, насыпая ему кофе, парень качнул головой, не отрывая её от стола:
— С моим телосложением потолстеть трудно. Я просто не люблю сладкое.
— Вообще? — распахнула глаза Стеф. — И тортики? И печеньки? И мороженое?
— Ну разве что мороженое, — он улыбнулся, принимая из её рук чашку, — спасибо. И всё-таки мне кажется, что в тебе что-то не так… ты причёску не меняла?
— Нет, я просто растрёпанная после сна, — она попыталась пригладить торчащие во все стороны буйные кудри. — Не стала расчёсываться, чтобы не будить Мари.
— А, — он ещё раз окинул взглядом её волосы, — тебе идёт.
— Да мне всё идет, кроме того, что Бетти делает, — фыркнула Стеф. — Тебя гриву отпустить тоже она заставила? С короткими было лучше.
— Она, кто ж ещё. — Стивен провёл по волосам ладонью, — у меня это в контракте было отмечено. Если бы ты знала, как они мне мешают… Доснимем — постригусь налысо.
Стеф фыркнула, чуть не подавившись кофе, парень рассмеялся:
— Ладно, ладно, не налысо… хотя было бы прикольно.
В коридоре раздались шаги и голоса, дверь распахнулась и в неё стала просачиваться почти вся третья группа. Стеф кивнула преподавателю танцев, они часто работали вместе, остальные не удостоили её приветствием. Все стали рассаживаться, тётя Тили открыла холодильник и начала выдавать булочки из принесённых с собой коробок.
К ним подошла компания из четырёх актёров, о стол опёрлась дама, о которой Стеф знала только то, что она учитель вокала и очень красивая женщина:
— Привет, детвора. Как работалось? — Стивен пожал плечами, она повернулась к Стеф и ненатурально улыбнулась: — Малыш, ты заняла моё место.
«Да подавись ты, хоть своим местом, хоть любым другим!»
— Я не заметила, что оно ваше, — Стефани взяла ноутбук и поднялась, с притворным вниманием изучив диван под собой, — табличку с именем, наверное, украли. — Дама скривилась, стоящие с ней мужики напряженно сдержали смех. — Приятного аппетита.
Девушка быстро промаршировала к выходу, уже у самой двери успев услышать, как красивая дама закашлялась. Обернувшись, она увидела её с таким красным лицом, что казалось, красотка собрала кровь у всех троих бледных мужиков, пытающихся привести её в чувство. Двое колотили по спине, один совал стакан с водой, Стивен… Стивен пристально смотрел на Стеф. Она вопросительно дёрнула подбородком: «что?», он медленно покачал головой, отводя взгляд — то ли «ничего», то ли «ну ты даёшь».
А что она-то? Она не делала ничего плохого… или делала?
«Я пожелала ей подавиться…»
Сразу вспомнилась бабушка с её вечными наставлениями типа «не желай людям зла», «не говори и не думай ничего, начинающегося со слов "что б ты"», «не представляй, как с кем-то случается что-то плохое».
«Я же не могла этого сделать, да? Это просто совпадение, случайность. Я тут ни при чём.»
Она с трудом отвела взгляд от задыхающейся красотки и ушла в комнату.
Съёмки сегодня не задались с самого утра, Мелани совершенно не контачила с Эшли, требуя от блондинки того, что она не могла изобразить, похоже, чисто генетически. Эшли психовала и играла с каждым разом всё хуже, а то, что снималась она со Стеф и Крисом, только добавляло нервов. К Стефани претензий не было, к блондинке их был миллион, а парню предъявлялось только то, что он постоянно пялится на Стеф, хотя должен смотреть на Эшли. В непонятках терялись все, включая самого блондина, он смотрел на неё непрерывно, как будто у неё на лбу была написана простая с виду задача, которую совершенно не удавалось решить.
Уставшая от нервов режиссёрша отправила их обедать на час раньше, сама скрывшись в неизвестном направлении, что, по словам Мари, было невероятным событием — Мелани придерживалась убеждения, что война войной, а обед по распорядку.
В столовой им пришлось подождать, потому что тётя Тили готовилась подать еду гораздо позже, так что они просто сидели и тихо разговаривали.
— Мне сегодня такой ужастик снился, вспомнить страшно, — передернула плечами Мари. — А потом ещё ты со своим лунатизмом… Мне почти никогда раньше не снились кошмары, не знаешь, может вчера какие-то взрывы на солнце были?
— Не знаю, — поморщилась Стеф, — кроме небольшой грозы, ничего не видела.
— К вам можно?
Они обе ошарашенно обернулись на непривычно скромный голос Криса и синхронно кивнули. Парень сел, под прицелами минимум десятка охреневших взглядов, из которых самым мощным был взгляд голубых, густо накрашенных глаз Эшли. Блондин помялся и неуверенно промямлил:
— Как дела?
— В порядке, — проговорила Стефани. — Как горло?
— Побаливает немного, — он потёр шею и чуть улыбнулся, — не знаю только, из-за записи или из-за дождя.