Моя маленькая Мэри

Измайлова Кира Алиевна

— Да-да, Драко тоже мне так сказал, рухнув без сил на клумбу, — улыбнулся тот и аппарировал.

Хм… Что ж там папа с мальчишками делает, интересно?

— О, вот вы где! — сказала я, обнаружив их на кухне. — Привет!

Тео с абсолютно невозмутимым видом стоял у плиты и кашеварил, а Драко ему ассистировал.

— Привет, — ответил Нотт. Малфой молча кивнул и подал ему пучок зелени.

— Ну и как вы тут?

— Неплохо. Хотя с непривычки тяжеловато, — рассудительно ответил Тео. Драко снова кивнул.

— А что

это у тебя с ногой? — кивнула я на повязку. Драко только вздохнул.

— Его собака покусала, — сказал Тео.

— Дженни? Или Джерри? Не может быть!

И правда что! Во-первых, если отец сказал «нельзя», то на гостей собаки даже не посмотрят. Во-вторых, псы у нас крупные, и Малфою досталось бы куда сильнее, вздумай они погрызть нежные аристократические косточки…

— Не ваши. Шавка какая-то из дома за озером, — пояснил Нотт. — Мы мимо бежали, она и прицепилась…

— Это не шавка, а карликовый шпиц, — машинально сказала я, вспомнив зловредную собачонку. — Уколы от столбняка и прочего сделали?

— А как же. Драко долго ныл, как ему больно… во всех местах.

— Тео, а он что, говорить разучился? Или его еще и за язык тяпнули? — вкрадчиво спросила я. — Почему ты за него отвечаешь?

— Он считает, — ответил Нотт и пояснил: — Твой отец учит нас обходиться без часов. Поэтому Драко сейчас отсчитывает секунды, и если он будет считать не в том темпе или собьется, то кашу нам придется варить заново. Ясно?

— Вполне, — хихикнула я. — Сколько раз уже переделывали?

— Это третий, — сказал он. — Первые две попытки признаны неудачными, результат отправился в собачьи миски… причем первую порцию они еще и жрать не стали.

— Тео, ты, может, не заметил, но ты начал выражаться, как мой папа, — хихикнула я.

— У него очень образная речь, — по-прежнему невозмутимо ответил он, помешивая в кастрюле. — Иногда даже чересчур… Но практика эта хороша. На зельеварении особенно пригодится, песочные часы не всегда надежны. Мистер Оук тут взял и сравнил несколько штук — мои, Драко, Гарри и твои, — время засекал по своему хронометру. Так там разброс в полминуты!

— Ну вот, а мы потом удивляемся, что зелье сварить не можем, — вздохнула я. — Ладно, не буду отвлекать, пойду вещи разберу. А Гарри где, кстати?

— А у него индивидуальная тренировка с твоим отцом, — сказал Тео и искренне добавил: — Ей-ей, лучше уж кашу варить. Драко, передай соль!

Тот сунул ему солонку.

Я хихикнула и пошла к себе. Надо вечером позвонить Гермионе, спросить, не очень ли были ее родители обеспокоены… Тьфу! Так вот научишься манерам!

Я выглянула в окно второго этажа. На заднем дворе папа курил, сидя на перевернутом ведре, а Гарри сосредоточенно дрыгал ногами. Изображал что-то такое из единоборств, судя по всему.

— Па-а-ап! — гаркнула я. — Я дома!

— Привет! — махнул он. — Не отвлекай мне курсанта, скоро закончим! Там эти двое кухню не

сожгли?

— Нет, и пахнет очень даже ничего!

— Молодцы, усваивают, — удовлетворенно сказал папа, встал и протянул Гарри очки. — Ладно, хватит с тебя на сегодня. Живо в душ и за стол!

Тот молча кивнул, надел очки и порысил домой.

— А ты спустись, — велел отец и кивнул в сторону гаража. Мы всегда там с ним секретничаем.

— Пап, а что это ты с него окуляры снял? — спросила я любопытно, зайдя внутрь, но ответил он не сразу, сперва повертел меня так и сяк и ухмыльнулся:

— Ты смотри-ка, прямо маленькая принцесса! Я всегда знал, что если тебя отдать в хорошие женские руки, получится чудо что такое!

— Я и так ничего! — фыркнула я.

Да, миссис Малфой много чего интересного рассказала и про прически, и про макияж, и хоть краситься всерьез нам с Гермионой было еще рановато, то привести в порядок кожу, ногти и так далее не возбранялось, а даже наоборот.

И еще я снова подумала: жаль, что для папы не нашлась такая вот… Может, не леди, но хорошая женщина, которая бы его полюбила взаправду. Пусть даже не очень красивая, толстенькая там или косенькая, но…

— Пап, так что с очками? — требовательно спросила я, чтобы отвлечься.

— Да видишь ли, я отвез Гарри в Лондон, там сказали, что со зрением его ничего пока сделать нельзя. Он растет, глаз растет, даже если лазером… как это? Забыл… Ну, неважно, главное, смысла нет. Попозже. А пока линзы посильнее. И, — добавил он без улыбки, — я решил научить его справляться без очков. Видеть хотя бы силуэт…

— Я об этом ему тоже говорила, — вставила я. — Ну, собьют очки, и все, он во врага с пяти шагов не попадет!

— Поучится — попадет, — усмехнулся папа и потрепал меня по затылку. — Умница, дочка… вся в меня. Хм, какие у тебя духи интересные… ландыш?

— Не знаю, — созналась я. — Это миссис Малфой нам дала какое-то средство для волос, оно так пахнет. А что?

— Да так…

— Папа, — произнесла я и на всякий случай отвернулась. — А ты кого-нибудь любил по-настоящему? Только не говори, что меня, я не это имею в виду!

— А зачем тебе? — ответил он после паузы.

— Ну… я подумала и поняла, что кое-чего о тебе не знаю. Нет, не рассказывай, если не хочешь!

— Да нечего там рассказывать, — неохотно произнес отец. — Теперь уж поди пойми, любовь это была или как… Была у меня одноклассница. Честно скажу, ни кожи, ни рожи, да еще толстовата, мягко говоря, одета черт знает как, а вот училась хорошо. Над такими всегда смеются, а над ней — нет.

— Это из-за тебя? — живо спросила я, потому что знала папин норов.

— Нет. Из-за нее. Не знаю, почему, но не выходило смеяться: она либо хихикала со всеми вместе над собой же, либо так отвечала, что самые наши отъявленные язвы затыкались надолго, потому что ржать начинали уже над ними.