Моя (не) на одну ночь. Бесконтрактная любовь
Шрифт:
О чем она думает! В ярости начала вращать глазами и попыталась вырваться, но вторая рука уже обездвижила ее руки, а ноги зафиксировали колени, плотно прижав к умывальной стойке. А ведь могла извернуться и лягнуть его, если бы меньше принюхивалась!
Несколько раз инстинктивно дернулась, но Аверин лишь усилил нажим, и она притихла.
— Чшш… Вот так, умница, — наклонился он к самому уху, и его дыхание защекотало шею, отчего по спине врассыпную ринулись толпы мурашек. — Ну здравствуй, милая!
Глава 18
— Сейчас
Оля хотела решительно мотнуть головой, но аверинские руки держали как клещи. Пришлось ограничиться бешеным вращением глаз.
— Ясно, — подытожил Костя. — Значит, стоим дальше.
Стоять было неудобно. Руки-ноги затекли, дышать мешали закрывающие рот пальцы. А ко всему прочему, в том самом месте, которым Аверин вжимал Олю в умывальную стойку, начала расти и твердеть неудобная выпуклость.
Конечно, как врач Оля не могла не порадоваться, что Аверин, как и прежде, не страдает от эректильной дисфункции. Но поскольку он прижимался со спины, она прекрасно понимала, что долго это продолжаться не может.
И что за неуемный темперамент? Или они с Дианой еще не успели опробовать все шесть спален?
Учащенное дыхание за спиной подтвердило ее догадки.
— Милая, — теперь голос Аверина звучал несколько сипло, — боюсь, если мы еще так немного постоим, я забуду, зачем пришел. На твоем месте я бы меня не провоцировал.
Она сердито дернулась и замычала, но Аверин строго глянул в зеркало и покачал головой. Пришлось несколько раз моргнуть. Все же, любопытство взяло верх. Зачем-то же он пришел?
— Хорошо. Отпускаю, — Костя медленно разжал пальцы, как ей показалось, нехотя оттолкнулся и перевел дыхание.
— Какого черта? — Оля с трудом растерла подбородок и запястья. — Ты совсем сбрендил, Аверин? Ты ко всем так вламываешься без спроса?
— Нет, конечно, — смерил он ее снисходительным взглядом. — К этому твоему приятелю-коллеге не пойду, даже если мне хорошо заплатить.
— А сюда зачем пришел?
— Это я как раз хотел спросить у тебя. Зачем ты приехала в этот отель, Оля?
— Ты в самом деле считаешь, что я стану перед тобой отчитываться? — она пригладила волосы, повернувшись к зеркалу, и тут же оказалась впечатана спиной в стену мускулистым торсом.
— Я спрашиваю тебя, зачем ты прилетела в Мюнхен? Тебя он позвал, Данилевский? Что ему от тебя нужно? — Костя наклонился так низко, что его глаза оказались прямо напротив ее глаз. Сильные руки крепко держали ее за локти.
— А вот это уже тебя не касается, Аверин, — Ольга с силой уперлась в плечи навалившегося на нее мужчины, но с таким же успехом она
— Еще как касается, — Костя хищно сверкнул глазами. — Тебе не кажется, что мы это уже проходили, милая? Или тебе нравится играть роль приманки?
Теперь пришла ее очередь хватать ртом воздух.
— Приманки? Что ты о себе возомнил, Аверин? Мы с Антоном приехали работать в клинику Давида! Мы врачи, если ты забыл, хирурги! Оба! И да, Давид предложил мне отношения, вот только забыл спросить разрешение у тебя. Надо же, какая досадная промашка с его стороны!
Она возмущенно вскинула голову и снова оттолкнула Аверина, но тот сам ее отпустил, а затем привалился рядом к стене и яростно растер ладонями лицо.
— Черт! Врачи… Я все время об этом забываю, — он закусил губу и прищурился, глядя в сторону, при этом неосознанно поймал ее руку и легонько сжал. — А я голову ломаю, зачем здесь этот твой приятель. Давид не теряет надежды, это ясно, но…
Он повернулся к Оле и заговорил предельно серьезно. При этом руку ее так и не выпустил.
— Уезжайте. Ты должна улететь завтра же, Оля. Забирай этого своего Голубенко…
— Он Голубых.
— Тем более.
— Знаешь, что, — Ольга выдернула руку и вперила в Костю сердитый взгляд, — а не пошел бы ты командовать в свой президентский люкс? Там тебя уже заждались.
Аверин бегло взглянул на часы на своем запястье — такие если продать, год в этом отеле можно жить, в президентском номере! — и все так же серьезно кивнул.
— Мне и правда пора. А вам лучше уехать, Оля. Это не шутка. У меня совсем нет времени, и боюсь, я просто не смогу заняться Данилевским.
Ей бы смолчать, так нет же.
— Ну конечно, куда тебе. Шесть спален! — вырвалось само по себе. Она и прикусила язык, да поздно.
Костя с интересом облокотился на стенку и навис над Олей, ей пришлось снова вжаться в нее спиной. Он долго разглядывал ее с тем самым выражением, с которым смотрел в ресторане. Прикоснулся к щеке тыльной стороной пальцев, а потом вдруг засмеялся.
— «Неделька»!.. Кстати, сегодня воскресенье, и я без спальни. Пустишь?
— А что, в президентском люксе напряг с ковриками? — не осталась в долгу Оля.
Костя покачал головой и снова засмеялся. Потом вновь провел костяшками по лицу. Правильнее было бы, конечно, отбросить его руку и выдать что-нибудь язвительное, но что-то ее останавливало. Наверное, выражение глаз, которые блуждали по ее лицу, как будто ощупывали каждую черточку.
— Я уже думал, что никогда тебя не увижу, — хрипло сказал Костя, и ей расхотелось язвить. Вообще все расхотелось.
Увернулась и отошла в сторону. Сложила руки на груди, будто отгораживаясь.
— Тебе пора.