Моя Оборона! Лихие 90-е. Том 3

Март Артём

— Ты там, я слышал! Выходи давай по-хорошему!

Перепуганная Марина, стояла в дверях на кухню, придерживая угрожающие соскользнуть с плеч платье. Видимо, впопыхах девушка забыла застегнуть молнию. Даже в этот критический момент я отметил в мыслях, как соблазнительно выглядит она в таком образе. Стало немного обидно, что нас с ней прервали на самом интересном месте.

— Что там у тебя? Что за шум? — Удивился на том конце Кондратенко.

Не ответив ему сразу, я помахал Марине, иди, мол в комнату. Когда

в дверь снова с грохотом застучали, девушка бросила испуганный взгляд в прихожую, но послушалась, опасливо ушла прочь и закрылась в спальне.

— Выходи, иначе будем дверь ломать!

— У меня тут небольшие проблемы нарисовались, — сказал я директору масложиркомбината. — Перезвоните.

— Когда? — Спросил Валерий Сергеевич. — У меня тут тоже срочные новости.

— Давайте вечером. Ваше дело подождет до вечера?

— Ну… Ну хорошо… Подождет. До связи.

Наскоро попращавшись, я повесил трубку и пошел с кухни. Направился, правда, не к двери, а в зал, где в шкафу, без сейфа лежало подаренное Женей ружье.

— Если не выйдешь на счет три, мы начинаем ломать! — Звучал из-за двери приглушенный голос. — Раз!

— Витя… — Позвала меня Марина, когда я прошел мимо ее спальни.

Девушка опасливо выглянула в приоткрытую дверь.

— Тихо. Будь у себя, — бросил я, не замедляя шага.

— Два!

Я открыл шкаф, глянул на свой, покоившийся в чехле ТОЗ, который, правда, оставался разряженным. Ни сейфа, ни патронов купить я не успел. Не успел, также зарегистрировать оружие в органах. Тем не менее ружье должно было послужить мне и так. Все же, видок у него внушительный.

Взяв чехол с оружием, я извлек ружье, направился в прихожей коридорчик.

— Три! — Заорали с лестничной клетки. — Давай, Пухлый!

В дверь грохнуло. Штукатурка посыпалась с деревянных откосов. Задрожала хлипкая дверная ручка. Грохнуло еще раз, но я особо не переживал из-за того, что они ломятся. Дебилы как-то позабыли, что выбить дверь, открывающуюся наружу, просто так, плечом, будет довольно проблематично. Ну пусть постараются. Так, ради смеха.

С ружьем на перевес я подошел, щелкнул замком и просто распахнул дверь на полную. В квартиру немедленно ввалился толстый бандит. Взяв разгон, чтобы ударить дверь плечом в очередной раз, он пролетел в проем, грохнулся мне под ноги. Я же успел отступить.

Оставшаяся пара: Мирон и татуированный Коряга застыли на клетке, когда я направил в них дула двустволки…

Выходит, это были мясуховские. В тот раз, когда Марина осталась одна, это они ломились ко мне. Но зачем? Я решительно не мог понять. Ну ничего. Сейчас будем разбираться.

— Встать, — отойдя, кивнул я стволом Пухлому.

Маленькие, немного заплывшие глаза Пухлого сделались большими, он открыл рот, показав свой железный зуб.

Когда Мирон потянулся куда-то за пояс, я быстро направил ружье на него.

— Тихо-тихо. Без глупостей. Пушку на пол.

Мирон нахмурился. Медленно вытащил пистолет Макарова. Он повременил, глядя в дуло ружья. Потом, опустившись, положил ствол на линолеум, у ног Пухлого.

— Ты тоже, дрыщара, — глянул я на Корягу.

— Да ты брешешь, — прошипел он и состроил мерзкую рожу, обнажив желтоватые плохие зубы. — Не заряжено оно у тебя.

— Хочешь проверить? — Холодно сказал я, — ну давай. Дернись.

Коряга уставился на меня волком, с шипением, как змей, выпустил воздух сквозь сжатые зубы.

— Коряга, не глупи, — сказал серьезно Мирон. — Ствол на пол. Мы пришли мирно поговорить. Проблема у нас.

— Когда приходят говорить мирно, не выбивают двери. Ну, ты, че разлегся? — Я снова указал пушкой на Пухлого. — Вставай давай.

Тот тяжело поднялся.

— Оружие на пол. Два шага назад.

Пухлый достал свой ТТ, положил на пол, потом, растолкав остальных плечами, вышел за их спины, на клетку. Последним, под строгим взглядом Мирона, избавился от ПМа Коряга.

— Теперь пните пушки ко мне, — сказал я.

Мирон переглянулся с остальными, потом двумя пинками отправил стволы вглубь моей квартиры. Я медленно отодвинул их ногой к стенке.

— Что надо?

— Винторез, — сказал Мирон. — Горелый отправил нас за пушкой.

— У меня его нет. Я тут при чем?

— Мы знаем, что ты видел ствол у Сережи на прачечной, — скрипуче проговорил Коряга.

— Пришлось подвезти Сережу кое-куда, чтобы перепрятать ствол. Когда мы спросили, зачем перепрятывать прямо сейчас, эта крыса призналась, что ты нашел пушку, — сказал Мирон.

— Так что, ты единственный из чужих, кто его видел до того, как он пропал, — с упреком в голосе проскрипел Коряга.

— И начерта он мне нужен?

— А я откуда знаю? Продать, например. Винтарь сейчас больших денег стоит! — Хмыкнул татуированный Коряга.

— Если ты нас убьешь, тебя на лоскуты порежут, — промычал Пухлый.

— Ты не в том положении сейчас, чтобы мне угрожать, — я ухмыльнулся. — Короче, так. Ствола у меня нету. Да и Сереже я сказал, чтобы он уволок эту пушку подальше от моей прачечной.

— Угу-у-у… — Протянул Мирон. — Ты, знакомый с Сережей левый мужик, узнал про ствол, а буквально через день пушка исчезает, а вместе с ней и Сережа. Что тут еще думать?

— Если ты намекаешь на то, что я сговорился с ним, чтобы укрась несчастный винтарез, то сам подумай, как глупо это звучит.

Мирон, к моему удивлению, которое я, как обычно, не выдал, и правда задумался.

— Я при чем? Я только исполнитель, — выдал он. — Ты Горелому это скажи. Да и сам Горец очень расстроится, когда из СИЗО выйдет, а его винтаря нету.