Моя плоть сладка (сборник)
Шрифт:
— Я рад, что застал вас одного, мистер Фолл. Я приехал специально для того, чтобы поговорить с вами. Надеюсь, что вы не очень-то обиделись на меня за вчерашний вечер?
— Нет.— Совершенно непроизвольно Фолл улыбнулся. Трудно поверить, чтобы обманутый муж мог так начинать беседу.
Чак Кеннер, в свою очередь, тоже улыбнулся, потом вытащил из кармана пачку американских сигарет и предложил Фоллу.
— Вот и великолепно,— произнес он,— потому что, вы знаете, я чувствую себя в какой-то степени ответственным за вас. Предполагалось, что я буду заботиться о вас в Пальме,
— Не стоит об этом говорить,— сказал Фолл, а про себя подумал: «Чего этот парень добивается? Хочет меня смягчить? А зачем?»
— Изабель здесь нет? — спросил Кеннер, оглядываясь по сторонам.
— Я не видел ее все утро,— уклончиво ответил Фолл.
— Не видели? — переспросил Чак.— И не знаете, где она сейчас?
— Часа два тому назад она ушла купаться и до сих пор не вернулась.
— Еще бы! — На лице Чака появилось откровенно презрительное выражение.
Фолл почувствовал, что его неприязнь к Чаку усилилась.
— Что вы имеете в виду, Кеннер?
—: Сейчас я вам все объясню. Вы случайно не видели сегодня здесь одного парня где-нибудь поблизости от отеля? Небольшого роста, в сером габардиновом костюме.
Фолл сердито взглянул прямо в лицо Чаку. Что ему известно? О чем он говорит?
— Это не слишком-то подробное описание,— сказал он. — Любой может подойти.
— Возможно. Но это описание подходит человеку по имени Ле План, сегодня утром он прилетел из Парижа для переговоров с Изабель.
Фолл уставился в свой пустой стакан. На дне его он видел картину: падающий мужчина, беспорядочно размахивающий руками и ногами, в сером костюме, волосы седые, лицо неузнаваемое.
— Ле План замешан в деле с бриллиантами,— продолжал Чак Кеннер.— Он хочет выкупить свой сверток у моей жены.
— Но у нее его нет,— возразил Фолл.— Она уверяет, что не крала его. .
— Вы так думаете? Ну, я-то ее отлично знаю. Не забывайте, что я ее муж. Это маленькая мисс Маффет. О, друг мой, я могу рассказать вам о ней массу хорошеньких историй. Конечно же, она украла их, эта вороватая стерва, и привезла их сюда. Я готов побиться на что угодно: сейчас она обрабатывает это дельце с Ле Планом.
Фолл вспомнил окровавленное лицо.
— Не думаю, чтобы она когда-нибудь могла иметь какие бы то ни было дела c Ле Планом,— медленно проговорил он и увидел неожиданный триумф в глазах Чака Кеннера.
— А,— воскликнул тот,— значит, вы все-таки встретились с Ле Планом?
— Да, сегодня утром я видел одного человека, подходящего под ваше описание.
— Значит, это был Ле План. Слушайте, Фолл, нам с вами надо договориться. Да, я хотел отделаться от жены, хотел отправить ее в Соединенные Штаты, да она сама этого хотела. И я услышал об этой возможности. Конечно, риск был. Но я подумал, ведь это всего лишь контрабанду, не воровство. И тут я допустил большую ошибку. Я должен был знать, что, как только этой стерве попадет в руки целое состояние в бриллиантах, она захочет сделать именно то, что она и сделала: убежать сними. А теперь, в результате, бриллиантовый синдикат гоняется с оружием за всеми нами. За мной, за моим другом Барнеем, который рекомендовал ее, займутся и вами, если вы не будете вести себя осторожно.
Фолл рассматривал остатки вина в своем стакане. «Почему я должен верить этому негодяю?— подумал он.— Для чего он мне все это говорит?»
Чак решил попробовать другой подход. Он посмотрел на Фолла маленькими злыми глазками.
— Знаете, я имею полное право набить вам морду,— сказал он неожиданно.— Вы с Изабель зарегистрировались как муж и жена. Но ведь она моя жена, и вы отлично это знаете.
Фолл ничего не ответил.
— Вы не слишком-то умны,— продолжал Чак.— Думаете, что выиграете драку. Так ведь думаете? Да?
Суровое лицо Фолла расплылось в улыбке.
— Ну, что ж, предположим, я действительно думаю именно так.
— Но. вы ошибаетесь,— заявил Чак.— Я просто хотел вас пощупать. Я вовсе не сержусь на вас. Я отлично знаю Изабель. Понимаете? Это уже не раз случалось и раньше. Вы ее пожалели: хорошенькая девушка попала в беду, да еще замужем за таким ничтожеством. Вы ведь думали, что я ничтожество? Да? Сопляк, который не может ее содержать и хочет всеми способами от нее отделаться, Тай: ведь она говорила вам обо мне? Так?
— Ну, что-то вроде этого,— сказал Фолл.
— Конечно так, я знаю. И вам захотелось с ней переспать. Я вас не упрекаю за это. Вам было жаль ее. Это понятно. Она предложила вам уехать из Пальмы, чтобы мы вас больше не беспокоили. Так ведь было?
Он все время внимательно следил за выражением лица Фолла. Подобно гадалке, он по поведению Фолла догадался, насколько правильны ёго предположения. Все шло отлично, он знал, что могла рассказать Изабель этому парню. А что ей оставалось говорить?
— Да, все было почти так, как вы говорите,— согласился Фолл.
— О’кей! Вот все, что мне нужно было знать,— сказал Чак Кеннер.— А теперь я выведу вас из заблуждения в отношении Изабель. Она считает, что ей удастся вывернуться из этого дела с красным несессерчиком и его содержимым. Она надеется, что синдикат будет преследовать меня и Барнея. Она думает, что до тех пор, пока она будет с вами, пока она спит в одной постели- с вами, с влиятельным представителем американской прессы, она будет в полной безопасности. Понимаете? Вы отлично знаете, что только совершенно лишенный рассудка человек может затевать ссору, е сотрудником такого крупного, известного журнала, как ваш. Разве только синдикат захочет предать все это огласке, но это может повредить им самим. Понимаете обстановку?
«Все это вполне возможно,—думал Фолл,— и объясняет ее поведение, слишком уж быстро она уступила мне.
И все-таки пока у меня нет достаточно веских доказательств, я не могу верить этому сладкоречивому парню, занимающемуся весьма сомнительными делами».
— Зачем вы мне все это говорите? — спросил он.— Чего вы добиваетесь, Кеннер? Вы так беспокоитесь о парне, который, по вашему мнению, спит с вашей женой?
— Пожалуйста, спите с ней сколько хотите, меня это абсолютно не трогает,— грубо ответил Кеннер.— Но только не отнимайте этот первый в моей жизни шанс получить настоящую работу.