Моя по контракту
Шрифт:
— Где у тебя ванная? — слышу в спину. — Надо же руки помыть.
Указываю на дверь ванной, а сама прохожу на кухню и включаю чайник. Мне и угостить Стаса нечем. Варенье только, что бабушка привезла, и галетное печенье. Другое в меня не лезет.
Стас возвращается минут через десять.
— Ты потерялся, пока ванную искал? — шучу.
— У тебя кран течёт, подтянул немного. Так плесень может появиться, а это вредно.
Не думала, что Грачёв и кран починить может. Прямо день открытий.
Ставлю чашки на стол и то скудное
— Злата сказала, где я или Вера?
— А они были в курсе? — спрашивает удивлённо. — Клянусь, я не знал.
Выглядит действительно удивлённым. Но девушки давали слово, что не скажут. Именно Злата убедила меня стать на учёт по беременности в платную клинику к Зернову. И, несмотря на мои возмущения, оплатила счёт на все три триместра.
— Получат обе, — прищуривается Грачёв и подносит кружку ко рту.
— Нет, не надо, это я их попросила.
Повисает тишина. То ли варенье такое вкусное, то ли ещё чего, но мы молчим. А потом у меня звонит телефон. На экране светится «Захар Леонидович». Я беру трубку, и доктор быстро мне сообщает, что следующий прием переносится на день раньше, потому что у него поменялись смены в роддоме.
— Поняла. До свидания, — отбиваю звонок.
— Твой начальник? — нейтрально спрашивает Стас.
— Нет. Гинеколог.
— Твой гинеколог — мужик? — вздёргивает брови, но в ответ получает мой скептический взгляд и замолкает, доедая печенье.
— Ты правда, что ли, в доставке пиццы работаешь? — нарушаю первой вновь воцарившееся молчание.
— Да.
— Зачем тебе это?
— Ну работать же надо. Ася, я же банкрот.
Вот тут уже мне приходится искренне удивиться. Стас — доставщик пиццы, потому что банкрот?
— Что случилось?
— Я разорвал сделку с Рубановым, выплатил неустойку в большом размере, и инвесторы отказались со мной работать, — отвечает так просто, будто о потерянном стольнике, а я внезапно чувствую за это ответственность, это ведь я его убеждала не работать с Рубановым. — Ну, с протянутой рукой, конечно, идти не собираюсь. Кое-что осталось. Твою долю актива я вывел. Пришлю документы скоро, как юристы закончат проверку.
— Мне не нужно. Я всё равно не знаю, что с этим делать. Тем более, ты заплатил за эти акции отцу.
Стас обмакивает печенье в варенье и откусывает, потом делает глоток чая неспеша, и получается как бы вынужденная пауза.
— Твой отец отдал мне нечто намного ценнее этих акций. И это я терять не собираюсь.
Последнюю фразу говорит будто сам себе, заставляя меня смутиться. А потом встаёт и набрасывает зелёную бейсболку, снова превращаясь в доставщика пиццы.
— Ладно, мне пора, — я тоже встаю из-за стола, чётко осознавая, что чувствую разочарование от его визита, а точнее, если уж признать совсем-совсем честно, потому что вот так уже уходит. — Ещё три заказа горят. Люди ждут свою пиццу.
— Угу.
— А ты, пожалуйста, ешь нормально. Приготовь что-нибудь, хорошо?
— Да.
Сама же пряталась, почему тогда сейчас горчит внутри, что он вот так просто уходит?
Провожаю его до двери, смотрю, как обувается. Внутри что-то пульсирует. Глубоко и слабо. Маленькая точка, светодиод, индикатор заброшенного глубоко-глубоко прибора под названием сердце. Маячит, напоминая, что оно вообще-то живо.
— Ась, — оборачивается Стас, уже поставив одну ногу за порог, — можно я и завтра приду?
Маленький светодиод разрастается и начинает светить ярче.
— Можно, — улыбаюсь.
Грачёв уходит, а я приваливаюсь к стене и прикрываю глаза.
И он приходит. И на следующий день, и потом, и потом снова. Каждый день. Приносит с собой вкусную еду, забирает мусор, когда уходит. Вчера окно починил в кухне, которое клинило при открывании на форточку. Диван в зале смазал, но запретил складывать-раскладывать. На пятый день предложил прогуляться, только ему совершенно не понравилась моя обувь. Сказал, скользкие ботинки, а уже начинает подмораживать. Пришлось дать обещание, что в его следующий выходной мы поедем в магазин за другими ботинками.
В итоге Стас сознался, что пиццерию он эту, после трёх недель работы, купил. Хочет начать осваивать бизнес быстрого питания, а там, может, и в ресторанный податься попробует. Советовался, какой самый экологичный материал можно использовать для упаковки.
Я верю, что у него всё получится, он очень деятельный и умный.
Сегодня Грачёв пригласил меня в ресторан, я уже собралась и жду, когда заедет. За этот месяц я уже так привыкла к нему, что когда он на прошлой неделе один день приехать не смог, то скучала и даже расплакалась.
Поворачиваюсь у зеркала в разные стороны, провожу руками по мягкой ткани платья. Бока немного округлились. Прибавкой за последние две недели мой врач доволен. Только надо бы это всё потом сбросить.
Скоро третье плановое УЗИ. Мне хочется, чтобы Стас пошёл со мной. Надеюсь, согласится. Предложу ему сегодня.
Он заезжает в шесть. Придерживает за руку, пока я аккуратно присаживаюсь в машину. За эти недели он меня почти не касался, только пару раз руку подал. Сейчас же немного задерживает пальцы на моей ладони. А я ловлю себя на том, что совсем не хочу, чтобы отпускал.
Мы приезжаем в небольшой ресторанчик. Приятное место. Без помпезности и излишнего шика. Но здесь красиво. Нам приносят меню. Я выбираю салат и мясо. С последним у меня теперь дружба. Стас заказывает морепродукты и себе бокал вина. Десерт решаем заказать позже.
Он рассказывает мне о налаживании дел в пиццерии, я ему о работе с детьми в кружке. Привычная для последних недель для нас болтовня. Но вдруг Грачёв тормозит посреди фразы и выдаёт:
— Ася, выходи за меня.
— Что? — проглатываю ставший комом кусок. — Тебе что-то в вино подмешали, Стас? — пытаюсь пошутить. — Ты забыл, что вообще-то уже женился на мне?