Моя подруга – месть

Арсеньева Елена

– Смотри, наш автобус!

Марьяна вглядывалась сквозь примороженное стекло – остановка была прямо напротив магазина:

– Да нет, это девятка, а не девятнадцатый!

Но Борис все подталкивал ее:

– Пошли, пошли! Девятнадцатый, говорю тебе. А нет, такси возьмем.

И вдруг он споткнулся, прошептал:

– О черт!

Марьяна посмотрела на мужа, а тот, будто пораженный молнией, уставился взглядом на фигуру высокой девушки. Марьяна узнала ту редкую дубленку. «Интерес оказался взаимным!» – бестрепетно подумала она, однако, взглянув на мужа,

удивилась: никакого интереса на лице Бориса – откровенный страх! Виски покрылись каплями пота, и голос задрожал, когда на Марьянин вопрос:

– Что с тобой? – он ответил:

– Да так. Показалось, наверное.

– А ты перекрестись, – легкомысленно посоветовала Марьяна, и каково же было ее изумление, когда Борис сложил пальцы в неуклюжую щепоть и… осенил себя кривым крестом – почему-то слева направо. А потом схватил Марьяну за руку и потащил к остановке, куда и впрямь подкатил девятнадцатый автобус – вдобавок полупустой, что было в час «пик» равнозначно чуду.

В тот вечер Марьяна вдруг подумала, что их жизнь еще можно изменить. Борис был так нежен с ней… щемяще нежен! На ночь поцеловал, обнял – и Марьяна заснула в ласковых объятиях, слушая тихое дыхание мужа. Он не спал еще долго – она почему-то знала это. И впервые задумалась: а может, не только она, но и Борис измучен их распадающимся браком? Может, и он хотел бы все исправить, да не знает, как это сделать. Вопрос: хочет ли она?..

Целый день в школе Марьяна только об этом и думала – и ни к какому решению не пришла. «Нам нужно поговорить. Выяснить все раз и навсегда» – с этой мыслью она поднималась по лестнице – и столкнулась в дверях с возбужденным, счастливым Борисом, который накинулся на Марьяну, сгреб в объятия, зацеловал…

«Вот тебе и ответ», – подумала она полуиспуганно-полурадостно, однако Борис закричал:

– Мне позвонили! Ты представляешь?! Позвонила дочка того старикашки, который продает атлас! Атлас продается! Всего полтора «лимона».

«Полтора миллиона за какой-то медицинский атлас?!» – чуть не вскрикнула Марьяна, но вовремя прикусила язык: Борис зарабатывал отлично, так разве не может он купить себе вещь, о которой столько мечтал? Она отогнала от себя зловредную мыслишку, что уже который месяц покупает продукты на свою скудную зарплату и у них ничего не остается, чтобы дать маме, которой в библиотеке вообще перестали платить. А Борис, покрывая ее лицо поцелуями, кричал, не помня себя от радости:

– Я сейчас еду с ней встречаться, с этой женщиной. Поехали со мной, Марьяна, хочешь?

Впрочем, этот вопрос был всего лишь фигурою речи: Борис уже бежал по лестнице и тащил Марьяну с собой.

Такси, потом полет сквозь снег до закоулков четвертого микрорайона. Вышли возле магазина «Продукты»: здесь была назначена встреча.

Женщина опаздывала. Темнело.

Марьяна почему-то вдруг встревожилась:

– А если тебя разыграли какие-нибудь веселые люди?

– Это бы еще полбеды, – бросил изнервничавшийся Борис. – Хуже, если меня сюда заманили, как вовсе уж крайнего лоха. А замок у нас дома отверткой

открывается, между прочим.

– Да ну, брось, – принялась успокаивать Марьяна. – Кому знать, что ты из-за этого атласа готов…

– Извините, это не вы Борис Ефимович? – послышался голос откуда-то снизу, и Марьяна с Борисом невольно опустили головы: так мала ростом была подошедшая к ним женщина. В сумеречном свете розовело хорошенькое молоденькое личико, столь щедро раскрашенное, что Марьяна едва не рассмеялась. Да еще этот парик цвета воронова крыла. Вот дурочка!

– Вы опаздываете, Виктория Геннадьевна, – с ноткой обиды заметил Борис.

– Да я уже полчаса вас жду! – возмутилась Виктория. – Мы же договаривались, что вы будете один, а вы… – Она неприязненно покосилась на Марьяну.

– Это моя жена, – запальчиво проговорил Борис. – А что, нельзя? Все-таки при мне немалые деньги, должен же я как-то подстраховаться. И вообще, откуда я знаю, что вы – это вы? И что у вас правда есть то, что мне нужно?

– Идите-ка сюда, – обладательница парика шагнула к освещенной витрине. – Да не бойтесь. Поглядите.

Борис взял у нее из рук глянцево блеснувшее фото. Марьяна увидела великолепно обставленную комнату – вот уж воистину профессорская квартира, один шкаф – дубовый, резной, старинный! – чего стоит. На фоне загроможденных книжных полок улыбалась Виктория с книгой в руках – такой огромной, что тщедушной фигурки почти не было видно.

– Ну? Tеперь верите? – спросила она, насмешливо глядя на Бориса, который часто-часто задышал.

Он поспешно кивнул:

– Да, верю. Идемте скорее.

– Скорее, но едем, – поправила Виктория, шагнув к залепленной снегом «Ниве» какого-то бурого цвета – Марьяна не разобрала толком какого. – Не удивляйтесь, но мой отец еще подозрительнее вас. Вы сами видите: у нас не квартира, а музей, поэтому посторонних пускаем очень неохотно. Так что уж не взыщите…

Борис только плечами пожал: он не сводил глаз с фото.

Сели в машину. Виктория включила свет в салоне, и за окном сразу сделалось как-то особенно глухо-темно. Марьяна пыталась хотя бы для разнообразия запоминать дорогу, но ее мгновенно укачало, и она оцепенело уставилась вперед, стараясь подавить спазмы зевоты и мучаясь от своей дурацкой застенчивости: если бы Виктория выключила печку, стало бы легче, но разве решишься ее попросить?.. Впрочем, ей наконец сделалось так худо, что она попросила бы, но в этот момент «Нива» стала у неосвещенного подъезда какой-то «хрущевки». Кругом громоздились гаражи.

– Погодите немножко, – заплетающимся языком сказала Марьяна, неуклюже вываливаясь на улицу и дрожащей рукой цепляясь за Бориса. – Mеня укачало, просто не могу!

– Ну вот! – недовольно воскликнул Борис. – Вечно ты! Зря я тебя взял!

– Hичего, ничего, – покивала Виктория. – Cейчас у нас чайку с алтайскими травами – и все мигом пройдет. Вы идите к подъезду, а я отцу позвоню. У нас, знаете, какая осторожность в доме? С ума сойти!

Она вынула из кармана шубки сотовый телефон, набрала номер, сказала: