Моя прекрасная повариха
Шрифт:
Фьярви
После того, как все поздравления закончились, аплодисменты стихли, а зрители принялись набивать животы вкуснятиной, я отозвал Саллеви в сторонку, усадил за удачно освободившийся столик и поинтересовался:
– И как же ты заманил этого Арнутти в Келлеман?
Я был рад. Очень рад. Вернее, радость это слишком блеклое слово для того чувства, которое сейчас меня наполняло. Азора, Глория и прадед уехали домой – каталог в руках моей жены был открыт на странице с артефактом,
И мне теперь не придется продавать «Вилку»! Моя жизнь останется при мне, а я буду ее полноправным хозяином, как раньше.
– Ну а чего бы не заманить? – ответил Саллеви вопросом на вопрос, вздохнул и признался: – Слушай, ну давай серьезно, мы все уже почти родня. Я никогда не забуду, как ты вез меня на санках. И как с крыши снимал, тоже не забуду. Можно было бы просто так подарить вам эту вещицу, но сам понимаешь, какие разговоры начнутся.
Я понимал. Людям только дай почесать языки – такие дорогие подарки не делаются просто так, а значит, Азора чем-то отблагодарила Саллеви. А чем женщина может отблагодарить мужчину? Вот то-то же. Нет, такого нам не надо.
– И ты купил нам артефакт, но обставил все так, словно это подарок от спонсора, – произнес я. Саллеви кивнул и махнул официанту – тот подбежал к нам с подносом. Цесарка в вишневом соусе действительно была хороша.
– Совершенно верно. Я не остался внакладе, не волнуйся. Королевский центр по производству артефактов получил потрясающую рекламу. Но! – Саллеви поднял указательный палец к небу. – Азора об этом не знает, так что сделай милость, ничего ей не говори.
Я понимающе кивнул. Почти все зрители сочли Азору достойной такого подарка – и я видел, как она была счастлива, когда все новые и новые руки поднимались вверх, выбирая ее. Она добилась того, о чем мечтала всю жизнь, она занималась тем, чем хотела, и у нее получалось.
А теперь к ней и Глории вернется их красота, и все прошлое останется в прошлом. Мы будем жить дальше, и я обязательно сделаю все, чтобы наша новая жизнь была счастливой.
– Так что документы на продажу «Вилки» можешь отправить в печку, – Саллеви отправил в рот кусок цесарки, промурлыкал что-то под нос и мечтательно прикрыл глаза. – Я буду приезжать к вам как гость, а не как хозяин. Ты, говорят, берешь нового повара?
– Беру. Толковый паренек, мне нравится, как он готовит.
Саллеви понимающе кивнул.
– Я буду очень рад, если Азора все-таки приготовит что-нибудь лично для меня, когда я приеду в следующий раз. Ну что? За красоту?
Я бы выпил чего покрепче по этому поводу, но пить в присутствии бывшего алкоголика – это самоубийство. Поэтому мы заказали по большой кружке кофе с шоколадом, и я поинтересовался:
– Слышал
Саллеви кивнул.
– Да, об этом все говорят. Прокурор будет просить для него не меньше пятидесяти.
– Пустяк для эльфа, – заметил я. – А приятели из Благословенного края не станут добиваться перевода и суда на родине?
Саллеви выразительно завел глаза к небу.
– Ты удивишься, но нет. Эльфам ты нужен только в славе и богатстве. Когда у тебя неприятности, они быстренько забывают твое имя.
Я прекрасно знал эльфийскую натуру и искренне удивлялся тому, что Саллеви оказался другим. Наверно, количество выпитого за жизнь так на него повлияло.
– Я очень рад, дружище, что ты не такой, – искренне сказал я. – Спасибо, что помог моей семье, я никогда этого не забуду.
Саллеви смущенно улыбнулся.
– А я рад, что мы можем называть себя друзьями, – ответил он. – Ты настоящий друг, Фьярви Эрикссон, и хорошо, что мы оба достойны нашей дружбы.
Несколько минут мы сидели молча – о чем еще говорить, когда все сказано? Я вспоминал тот день, когда впервые увидел Азору и Глорию возле «Вилки и единорога». Тогда они показались мне ледяными и равнодушными, полными непередаваемого презрения – как, в общем-то, и полагается эльфийкам. И как же хорошо, что все это было лишь маской, за которой они прятались от мира!
Нам всем повезло. Очень повезло.
– Завтра финал, – произнес я. – Как думаешь, кто победит?
Саллеви ухмыльнулся – примерно так же, как когда прикидывал, выпьет ли он эту пинту бренди сразу или сделает паузу и переведет дыхание.
– Разумеется, Азора, кто же еще? На нее ставят во всех букмекерских конторах. Ее любят – и да, она очень хорошо готовит. Но Фуг не собирается упускать победу. Сам понимаешь, какой это будет удар по его гонору: деревенская повариха обошла столичного кулинара!
Я понимал. И примерно представлял, на что может пойти знаменитый гость. Если бы Азора была балериной, то ей в пуанты насыпали бы битого стекла. Если бы она была писательницей, то наняли бы критиков, которые облили бы грязью ее книги. Но она была поварихой – и тут простор для творчества был бы намного шире.
– Яд? – предположил я. – Представляешь, что будет? В финале кулинарного конкурса отравили всех членов жюри!
Саллеви согласно кивнул. Сунув руку в карман, он извлек рыжий камешек на тонкой цепочке и показал мне.
– Детектор ядов, – сказал я. – Видел такой однажды.
– Собственно, я пригласил Арнутти еще и из-за него, – признался Саллеви. – Это новейшая разработка. Она не только показывает, есть ли яд, но и находит того, кто его подложил: вычисляет мерзавца по остаточным нитям в магических полях.
Я задумчиво посмотрел на всполохи огня в артефакте и поинтересовался:
– А почему ты вообще решил, что будет яд?
Саллеви посмотрел на меня со снисходительностью взрослого, который разговаривает с ребенком.