Моя прекрасная повелительница

Хауэлл Ханна

– Что ты здесь делаешь? – требовательно спросила Сорча, подходя к постели и резко вытаскивая из нее девочку.

– Я зашла проведать пленника, – оправдывалась та, безуспешно пытаясь освободиться из крепких объятий родственницы.

– Но тебе приказывали не подходить к комнате. Совершенно ясно велели держаться отсюда как можно дальше.

– Ты не имеешь права приказывать мне, что делать.

– Я потом объясню тебе, на что я имею право, а на что нет. И уверена, что твоя мать захочет повторить урок.

Сорча вытолкала

свою маленькую кузину из комнаты.

– И не пытайся спрятаться. Я все равно тебя найду.

– Ты просто хочешь, чтобы он принадлежал только тебе, – обиженно заявила напоследок Юфимия.

– Не веди себя, как идиотка!

Сорча закрыла дверь за своей все еще плачущей сестрой. Она глубоко жалела малышку, но несомненно, давно пора было призвать ее к дисциплине. Наводя в комнате порядок, девушка обдумывала последние слова Юфи, и в ее душу закрались подозрения. Не так давно Нейл жаловалась, что Юфимия думает только о мужчинах и часто сетует, что их в Дунвере так мало. Внезапно Сорча осознала совершенно ясно, почему девочка пренебрегла всеми запретами и проникла в комнату Руари. Повернувшись к пленнику, она встретила взгляд, полный смятения и ярости.

– И что же вы здесь делали с этим ребенком? – пошла она в наступление, надеясь, что внезапная атака предотвратит хоть некоторые из неизбежных вопросов.

– Я абсолютно ничего не делал. Эта сумасшедшая девчонка пришла сюда, лепетала какую-то чушь о феях и эльфах, а потом начала вести себя так, будто я здесь для ее удовольствия, – Руари поморщился, стараясь поудобнее устроиться.

– А вам и в голову не пришло найти повод прекратить все это. – Несмотря на резкий тон, девушка тут же стремительно наклонилась, чтобы помочь.

– Это глупое дитя явно решило использовать меня, чтобы поскорее превратиться из ребенка в женщину. Потом каким-то образом она заставила летать по комнате разные вещи. Именно в этот момент ты и вошла. – Руари внимательно наблюдал за девушкой, пока она осматривала его раны.

– Я требую, чтобы ты объяснила мне, что это за игра, в которую вы тут все играете.

– Игра? Что вы имеете в виду?

Девушка нахмурилась, заметив, что раненому совсем нечего пить:

– Куда делись кружка и кувшин?

– Исчезли. А игра, о которой я говорю, – это таинственные голоса, которые никто не в состоянии объяснить, и все остальное, что со мной происходит. Девчонка лопотала что-то о духах, но я совсем не такой дурак, чтобы во все это верить.

– Вполне возможно, но, как я подозреваю, вы очень хотите пить.

Сорча подошла к двери, открыла ее и, увидев тетушку Бетти, попросила принести еду и питье.

– Я уже очень устал от всего этого, – признался рыцарь, когда девушка вернулась к кровати. И настойчиво добавил, схватив ее за хрупкую руку: – Тебе все-таки придется сказать мне то, что я хочу знать. Я требую ответа.

– Мне кажется, что вы чересчур настойчивы.

– Может быть. Но я начинаю всерьез думать,

что все здесь, в Дунвере, не в своем уме. Во-первых, эта великанша Нейл, Она не только внешне похожа на мужчину, но часто и ведет себя так же. Во-вторых, крошечная, похожая на птичку, женщина. Она постоянно суетится, непрестанно что-то говорит и умудряется при этом не сказать абсолютно ничего.

– Это тетушка Бетти.

– Да-да, именно она. Еще одна совсем ничего не говорит. Но вздрагивает, даже если я просто-напросто мигну.

– Это тетушка Эри. Она очень скромна и пуглива.

– Пуглива, как дворняжка, которой много достается. И наконец, эта маленькая запутавшаяся девочка. Она толкует о том, что ее подбросили эльфы, о духах. Роберта я знаю совсем мало. Он как раз кажется разумным человеком, за исключением того, что во всем слушается тебя. Да, и еще проклятье, о котором говорила девочка.

– Она уже и об этом вам сказала?

Но прежде чем Руари успел ответить, в комнату прошмыгнула Бетти. Искоса и с опаской взглянув на Руари, она поставила на стол кувшин с медом, поднос с хлебом и с сыром и кружку. Заметив, что мужчина все еще держит Сорчу за руку, она остановилась, переминаясь с ноги на ногу, но племянница слегка кивнула головой, и она тут же выскочила за дверь.

– Я здесь всего несколько дней, но уже начинаю понимать, отчего она так суетлива, – пробормотал Руари.

Сорча наконец освободила руку и, не обращая внимания на ворчание, налила раненому питье. Протянув ему кружку, она с удовольствием заметила, что он окреп уже достаточно, чтобы пить без посторонней помощи.

Нарезая хлеб и сыр, Сорча обдумывала, как же отвечать на все эти настойчивые вопросы. Он ведь уже понял, что все Хэи не в своем уме. Поэтому девушка задумала рассказать всю правду и предоставить Руари самому решать, как же относиться к тому, что он узнал.

– Что же все-таки означают все эти разговоры о духах и проклятьях? – поинтересовался рыцарь, принимаясь за еду.

– Рассказывают, что давным-давно в темном и туманном прошлом одна из женщин клана Хэй заставила сильно ревновать колдунью. Та прокляла и эту женщину, и всех, кто придет за ней. Каждая из девочек в Дунвере обречена на жестокие страдания, вызванные злыми духами. Именно этих духов вы и слышите по ночам, сэр. Они забрали ваше питье. Они очень любят прятать вещи и наводить вот такой беспорядок, как в этой комнате.

– И вы все здесь верите в этот вздор? Девушка пожала плечами:

– Почему бы и нет? Как только девочка взрослеет, начинаются неприятности. Мы все прошли через это. А сейчас настал черед Юфимии.

Руари запил сладким медом еду и покачал головой:

– До сих пор мне казалось, что ты вполне нормальная, но сейчас я вижу, что и ты не в своем уме, как все в вашем клане.

– Я понимаю, что в это трудно поверить.

– Трудно? – хотя смеяться было больно, Руари не смог удержаться.