Моя пятнадцатая сказка
Шрифт:
Теперь, кажется, «поцелуй в задницу» стал еще смачнее. Я боюсь, что и правда там где-то найдут якудз, закопанных. Или никогда не найдут.
Доев все, даже последние крошки кунжута с тарелки, она вдруг встала и поклонилась моему отцу. И, оставив нас растерянных, ушла в ночь. Как будто не волнуясь вообще. Даже при том, что потеряла связь с Тэцу, избавляясь от телефона. Даже при том, что ей, кажется, звонили ее враги, с угрозами.
А отец… он почему-то улыбался, закрывая за ней дверь.
— Чему
— Перепиши сама, — отец улыбнулся, — Или ему не отдавай. Раз уж он нравится тебе самой.
— О-откуда…
— Да просто… — мужчина улыбнулся, — О чем еще девочкам писать письма в вашем возрасте? Да еще и рисуя столько разноцветных сердечек между строк?
— Ты тоже читал?! — взвыла я, опускаясь на пол.
Его предательство — это последняя капля.
— Да сложно не заметить столько сердечек, — нахмурился этот предатель.
Вздохнула. Да, сложно. Я сама семь штук заметила, когда торопливо перевернула лист.
— Пойдем, я раны твои обработаю, — отец пошел за аптечкой, — Пока ты без сознания была, боялся тебя тревожить. А, и твоих любимых сладостей я утром перед работой купил, со вкусом зеленого чая. Одна сладость после каждой обработанной ссадины, идет?
— Как чуял, что я упаду! — проворчала я.
Он замер, растерянно посмотрев на меня.
И я замерла.
Отец… сказал, что купил сладостей утром, перед работой. А обычно сразу в фирму спешит!
Как будто знал, что я сегодня упаду и исцарапаюсь.
Папа… умеет видеть будущее?..
— Может, завтра на кладбище мне съездить одно…
— Нет!!! — отрезала я.
Если мама там, то лучше узнать все сейчас. Я больше неизвестности не вынесу!
Я, сняв пижамную кофту, стояла перед ним, а он мою спину натирал разной пакостью. То есть, лекарством полезным. Я, морщась, обнимала ладонями пакет моих любимых сладостей. Большой. Вот вытерплю и сожру. Будет хоть какая-то радость в жизни! Хоть что-то хорошее.
Хотя меня мучили сомнения. Это совпадение с моими любимыми сладостями, так вовремя купленными. Эта история про водяного вампира, ставшего в новой жизни собакой, помесью сенбернара… и погибший сенбернар моей подруги, нечистокровный, которого, кстати, тоже назвали Каппой. И имена ее родителей, как и у гейши, и у ученого из тогдашнего папиного рассказа.
Да и… Синдзигаку. Он тоже был среди папиных историй. Мальчик, выросший среди людей, но ушедший к нелюдям. В усадьбу за светом полной луны.
Когда я уснула, упав в куст и ударившись головой, там во сне… или в бреду?.. Там тоже был Синдзигаку, только
— Пап… — протянула я.
— Мм? — спросил он, осторожно намазывая мазь на мою спину.
— Мне приснился странный сон.
— Вот как?.. — отозвался он с полминуты спустя.
— Пап! — я развернулась к нему, но он успел убрать палочку в сторону.
Немного б опоздал — и мог бы попасть едкой мазью мне в глаза. Словно чуял, что я повернусь. Словно чувствовал.
— Пап, зачем приходить на могилу того, кого убил?
— Может, чтобы извиниться? — он как-то странно улыбнулся, — А что… тебе приснилась чья-то могила? И там кто-то кого-то ждал?
«Если это будет он, то он будет знать все»
Поморщилась, вспомнив странный сон. А папа снова улыбнулся, внимательно глядя на меня.
У него странные истории. Очень странные. Некоторые чем-то похожи. Вот, скажем, про Хэйан несколько.
Мешок выпал у меня из рук — и несколько сладостей зеленых выпало.
Про Хэйан папа рассказал две истории. Нет, даже три — в третьей был лишь задет тот период, в конце.
История кицунэ Амэноко, оставшейся на время с человеком.
История мальчика Синдзигаку, который ушел к нелюдям, но почему-то прежде жил среди людей. Невероятно красивого мальчика, такого, что слуги даже шутили, что он не может быть человеком.
И… история проклятого аристократа из Поднебесной, которого потом в Нихон убил молодой лис.
И, кстати, история Синдзигаку началась и закончилась тем, что молодой мужчина был на чьей-то могиле!
Если… если это Синдзигаку пришел на могилу Ен Ниан?..
Если… если это Синдзигаку был сыном Амэноко и Хикару? Тогда понятно, почему он жил среди людей — там же, где и его отец.
Но зачем Синдзигаку приходить на могилу Старого шамана, которого он убил?..
«Если это будет он, то он будет знать все» — сказал Синдзиро в моем кошмарном сне. Или в моем бреду.
Так что же… мой отец видит прошлое и будущее?..
Мотнула головой.
Нет! Не может быть!
Все его рассказы не могут быть правдой!
— Ен Ниан… — растерянно произнесла я.
Случайно сказала вслух.
— Да? — отозвался отец, закрывая тюбик.
— Да?! — растерянно посмотрела на него, — Ты… Ен Ниан?! Тот самый Старый Шаман?
— Я — Кин, — мужчина улыбнулся. — Такэда Кин.
— Н-но…
— Я думал, ты захотела послушать еще одну историю? Прямо сейчас?