Моя СверхНовая
Шрифт:
И именно это мне хотелось сделать с Дастином. Он в принципе меня в последнее время раздражал всё сильнее. Кажется, весна ударила ему в голову, так что приглашения на кофе и прогулку посыпались на мою голову с новой силой. А мне не хотелось. Даже не так — даже если бы и хотелось, я чисто физически не вывезла бы ещё и свидания. Подготовка к релизу альбома перешла в финальную стадию, мы с Крисом сидели в студии до позднего вечера, а после полночи сводили что-то дома, торча на видео связи. Клянусь — этот парень видел меня настолько часто, что его лицо успело мне даже немного надоесть. Результат работы впечатлял — альбом был полностью собран и отправлен в тираж.
Параллельно мы готовились к туру, в который группа — и я вместе с ними — должна была отправиться через некоторое время после презентации. Это было не так сложно — записать минус с бэк-вокалом и собрать всю трёхчасовую программу с перебивками для перерывов. Расписание уже утвердили. Я его видела. Помню, когда парни показали мне календарь, я ещё посмеялась и сказала, что они — халявщики и на них пахать надо. Все пятеро тогда посмотрели на меня, как на идиотку, а Крис сказал, что закрашенные квадратики — это выходные. Тут то я и офигела. А спать то нам всем когда?! Редко выпадали дни, когда у нас была возможность провести в отеле полноценную ночь — за месяц таких возможностей у нас было от силы семь. Но было даже окошко в два дня, что удивительно. В остальные дни, судя по всему, мы жили в двух турбасах: один — для группы, второй — для стаффа и техники. Сцену-конструктор перевозили отдельно.
Это — мой первый тур. Не только с парнями, а в принципе. Понятное дело, что я нервничала. Но эти чувства пришлось отодвинуть на задний план и сосредоточиться на задаче, которая стояла прямо передо мной. Чёртов фестиваль.
— Я говорю, что ты слишком с ними церемонишься, — голос Дастина отвлёк меня от моих мыслей, — Они не маленькие детишки. Здоровенные лбы, на них пахать и пахать.
Я повернулась к Дастину, даже не пытаясь скрыть презрение, которое испытывала в ту секунду.
— Понятно теперь, почему тебе не доверили с ними работать. Удивительно, как с тобой вообще хоть кто-то соглашается сотрудничать.
Лицо парня удивлённо вытянулось:
— Что, прости? Это к чему вообще сейчас было?
— К тому, что у тебя начисто отсутствует эмпатия. И ты не знаешь, что такое сопереживать другим. Удивительно, как с таким эмоциональным диапазоном ты выживаешь в среде, где именно эмоции — рычаг всего.
Дастин открыл было рот, чтобы что-то ответить, но его прервал громкий оклик постановщика:
— Внимание! «Даймондс» на площадке!
Я тут же повернулась в сторону выхода с крыши, начисто забыл о парне, стоящем рядом. Первым в небольшую дверь вошёл, конечно же, Крис. Лидер группы тут же окинул внимательным взглядом крышу, и я заметила, как его губы сжались в тонкую нитку. Голову даю на отсечение — он заметил, что поверхность мокрая и теперь прикидывал, какими проблемами это может обернуться.
Следом показались Майки и Вуди — оба серьёзные, собранные, настроенные на работу. Процессию замыкали Ноа и, разумеется, Алан. Я тут же обратила внимание на две вещи: бледное лицо главного танцора и тот факт, что друзья держались за руки. Ноа не просто тащил за собой Ала, как на буксире — он был его эмоциональной и физической поддержкой. В которой, Алан, безусловно, нуждался. Было почти физически больно смотреть на то, как высокого парня буквально пригибает к земле — он вышел на крышу на полусогнутых ногах, и на лице его при этом читалась откровенная паника. Казалось, ещё секунда — и он убежит.
Ноа, притормозив, притянул к себе друга и что-то негромко ему сказал. Я не умела читать по губам, но мне показалось, что он произнёс что-то вроде «не смотри по сторонам. Только на меня». Да уж, следовало признать, если бойфренд из Ноа вышел так себе, то другом он был отличным. Он так заботился об Алане. Неудивительно, что некоторые фанаты считали, будто за этим кроется какая-то романтичная подоплёка. Хотя, мне было точно известно, что этот парень был стопроцентным натуралом.
Тут же забыв о Дастине и попросту кинув его, я подошла к парням.
— Привет, вы чего так легко оделись?
Наши звёзды оставили где-то свои куртки и стояли передо мной в простых худи и джинсах. Наряжаться для репетиции смысла не было, очевидно. И всё же — я ёжилась от ветра, стоя в застёгнутой наглухо куртке. А они что, моржи?
Крис покачал головой:
— Танцевать неудобно. На фестивале поблажек не будет, так что лучше сразу привыкать к предоставленным условиям.
Разумеется. Ведь нам ещё для полного счастья не хватало, чтобы перед презентацией альбома и туром все пятеро ещё и заболели. Ну, как дети, ей богу. Ладно, их дело. Повернувшись к Алу, я негромко спросила:
— Ты как?
Бледный Принц кивнул:
— Более-менее. Ноа дал мне какого-то чудо успокоительного, так что я даже почти не хочу развернуться — и сбежать отсюда.
На мой удивлённый взгляд Ноа неохотно ответил:
— У меня были проблемы с контролем гнева. Врач выписал мне таблетки. Убойные, как для слона. Я их уже давно не пью, но запасы храню, так сказать, на чёрный день.
— Ну да, вот и пригодились, — пробормотала я.
Признание удивило. Как и то, что у него было такое. Нет, Алан когда-то об этом говорил, но я не особо поверила. Потому что на моей памяти у Ноа были проблемы с чем угодно, но только не с гневом.
— Ладно, давайте, по местам, — скомандовал Крис, — Раньше начнём — раньше закончим. Ноа…
Бросив в сторону лидера хмурый взгляд, парень кивнул и выпустил ладонь Алана из своей руки. Дальше ему предстояло справляться самому. Но перед этим Ноа негромко сказал:
— Не смотри вниз. Станет плохо — смотри на меня и дыши. Я рядом.
Значит, я правильно тогда предположила, что он говорил другу. Сглотнув непрошенный ком, что подобрался к горлу, я кивнула сама себе и вернулась на своё место, где собрали небольшую переносную студию. Будто мы просто снимали очередной клип. Рядом со мной Дэвид, который следит за тем, как расставляют парней и руководит процессом, чтобы получилась наиболее удачная картинка. И я, в своих наушниках, слежу за тем, чтобы звук не заглушал ветер, и чтобы никакие помехи не мешали парням петь.
Репетиция продвигалась…плохо. Ужасно. Отвратительно. Парни максимально упростили хореографию, чтобы ни в коем случае не допустить травм. Никаких прыжков, резких выпадов — вообще ничего, что могло хоть как-то навредить. Но это не помогло. Алан сбивался, путал шаг, забывал слова. Дэвид просил начать всё сначала, снова и снова, а ошибки всё повторялись и повторялись. Все на площадке понимали, что вины Алана в этом не было и терпеливо попросили прогнать материал ещё раз. Но Ал сам злился на себя. Сбивался, ругался, просил прощения — и снова повторял тоже самое. Уверена, он снова считал, что подводит всех. Но как можно было злиться на человека, которому было банально страшно?