Моя в наказание
Шрифт:
Айдар берет на себя выбор темпа и угла проникновений.
Болезненно фиксирует мое бедро. Держит за затолок, не давая отвернуться и оторваться от губ. Насаживает на себя раз за разом, доставляя даже боль. И не целует, а жрет. Душу вынимает. Травит чернотой.
Мне слишком. Настолько, что не выдерживаю.
С силой отталкиваю, а потом обнимаю.
Утыкаюсь в шею и стону.
Трахай, как хочешь.
Обе руки снова на бедрах, а я таю, извлекая из жесткости
Прикусываю подбородок.
Так хорошо…
За это не наказывает.
Слышу убийственное:
— Сколько мужчин после меня было?
Я молчу. Жмусь теснее. Кажется, что если не сделаю этого — сердце выпрыгнет и разлетится на осколки.
Чувствую укус на плече.
— С ним спала? — Сжимаю губы, чтобы не ответить. Я знаю, о ком он. Не о Леше. — Сравнила?
Ненавижу Наума за всё. И за дурацкую шуточку, которую мой Айдар запомнил, всерьез воспринял, тоже.
Веду по шее в волосы. Сжимаю, а они проскальзываю. Так и наша жизнь — проскользнула.
— Не скажешь? — Мотаю головой и насаживаюсь.
Сам подумай, дурак. Сам подумай!
Кричу про себя. А вслух — кончаю. Громко, выгнувшись, распахнув глаза в потолок, когда мужские пальцы наконец-то жмут на измученный ожиданием клитор.
Мне не унизительно делать минет мужчине, которого я люблю. А вот слушать его предположения и оправдываться за них…
Ты же меня знаешь, Айдар. Ты же меня помнишь…
Оргазм накатывает неповторимой вспышкой и моментально гаснет. Обмякаю в его руках.
Не знаю, чем именно «заслужила» доставленное удовольствие и почему он не тормозит меня после, но пьяной нахожу его губы. Целую. Он не отворачивает. Проезжаюсь по ровным зубам, сплетаю языки. Посасываю, как делала с членом, которые опять увеличивается, но уже не во рту. Айдар делает еще несколько движений моим телом вниз и замирает.
Дергает головой назад. Я через пелену вижу, как сжимает губы и каменеет весь. Из легких со свистом выходит протяжное: «с-с-с-сука». Дышит часто.
Меня размазало. Стерло границы. Я не чувствую опасности.
Он постепенно трезвеет. Возвращается ко мне — взглядом и душой. Я сразу понимаю, что жажды крови в нем меньше не стало. Но во мне просто нет больше сил. На сегодня так точно.
По-глупому обнимаю за шею.
Знаю, что он в любую секунду может оттолкнуть. Ударить больно словом. Согнать с колен.
Но прежде я получаю скорее всего незапланированную щепотку нежности. Он неосознанно поглаживает бедра, которые так яростно сжимал. До синяков.
Мы всего на пару секунд в мыльном пузыре. Я это знаю. И что лопнуть его легче простого —
Поддаюсь порыву. Тянусь к виску и веду языком. Соленый. Сладкий. Мой.
Айдар шумно выдыхает и дергается в сторону.
Я снова хочу спрятаться у него на плече, но не дает.
Придерживает за подбородок и поворачивает к себе.
Вот теперь в глазах шторм. Но мне не страшно. Я на дне.
— Общаешься со своими?
Эти разговоры неуместны, если учесть, что внутри меня до сих находится его возбужденный член. Он кончил, но не опал. Продолжает меня хотеть.
— Нет, — отвечаю правду, а потом моргаю. Айдар кривится.
— Даже сливки не собрала, спасительница? — загоняет нож. Я выдерживаю.
— Я сделала это не для сливок. Ты прекрасно знаешь…
Уголок рта дергается. Не хочет он знать…
— То есть бабок Наума было достаточно? Так я больше дал бы. Сомневалась?
Приподнимает. Я соскальзываю с члена и опускаюсь обратно на его колени. Не помню, чтобы когда-то чувствовала себя настолько же опустошенной.
Смотрю вниз, но от возбуждения — только запах и следы на бедрах.
Айдар снимает презерватив, завязывает и отбрасывает. Слышу звук шлепка о пол. Чувствую себя чем-то похожим…
— Сделала все, как отец хотел и даже так не стала героиней…
Больнее не смог бы ударить. Кусаю губу, чтобы не задрожала. Мажу взглядом по глазам, трачу всю себя, чтобы не было слез.
— Его там могли покалечить или убить. Мне так сказали.
Не знаю, зачем оправдываюсь. Это же и так понятно. Да и судя по взгляду Айдара — скорее могилу себе рою.
Как не потерять веру вот сейчас? Наверное, я не теряю только по-глупости.
А в Айдаре никакая вера давно не живет. Он не верит ни в Аллаха, ни в добро, ни в меня.
— Хорошо, что меня не жалко. — Заполняет комнату убийственным сарказмом. — Слезай. Свободна.
Глава 16
Айлин
Перешагиваю через борт ванны и ступаю на ворсистый коврик. Пальцы тут же сами тянутся за полотенцем. Вроде бы лето, вечера по-прежнему теплые, а меня все равно знобит. Прижимаю его к груди, замираю, зачем-то выдыхая.
Не знаю, что. Причин выдыхать, на самом деле, нет.
Всё… Ужасно сложно.
Тру себя старательно и в то же время аккуратно. Бедра — особенно, а все равно задеваю оставленные Айдаром ссадины. Кривлюсь.
Знаю, что делать этого не нужно, но делаю. Потому что я такая. Мне и к нему ехать было не надо, но я же поехала…
Расслабляю пальцы, давая полотенцу спасть к ногам. Температура в ванной не изменилась. Спина, плечи, руки все еще влажные. Капли воды остывают, но дрожать я прекращаю.