Моя выдуманная жизнь
Шрифт:
Когда я полностью записал сон, то посетил уборную и умылся, а далее налил себе кружку горячего кофе и подошёл к окну. Мне нравилось смотреть на двор и размышлять. Ряды машин, люди… это всё позволяет мозгам работать. Не стоять на месте.
Звонок телефона неожиданно прервал мои размышления. Это была Мишель.
— Эта женщина появляется в моей жизни слишком часто, — недовольно прошептал я. — При следующем её приходе я притворюсь, что никого нет дома, по примеру Элис.
Взяв телефон, я узнал, что Джим вышел из комы. И только я уже было обрадовался,
— Но почти сразу у него случился приступ, и теперь он в критическом состоянии. Врачи говорят, что, скорее всего, Джим снова впадёт в кому… — Женщина говорила тоном человека, желающего впасть в истерику, но я знаю, что она не сделает этого. Максимум, что Мишель себе позволяла, — небольшие паузы и вздохи сожаления.
Судя по всему, женщина считает, что это её вина. Видимо, думает, что жизнь Джима сложилась бы иначе, если бы она заступилась за него и отстояла перед Филиппом. Похоже, её материнские чувства нанесли коварный удар со спины.
Депрессия Мишель напомнила мне о матери и её самоубийстве. Когда разговор с Мишель завершился, я сел в кресло, глотнув остывший кофе. Мне пришло осознание, что сейчас у Мишель и Джима столько общения, сколько не было за последние несколько лет. Сколько они там жили порознь?
В такой момент я не могу не думать о моём младшем брате и событии, произошедшем с моей матерью: как она отравила вначале его, а потом и себя. Как она решила, что этот мир слишком жесток для её маленького сына, чтобы позволить ему в нём расти. Я до сих пор помню эту сцену, когда вернулся из школы домой, застав там два мёртвых, холодных и безжизненных тела.
Потребовалось много времени, чтобы отпустить их обоих, но чему я научился, так это тому, что человеческая плоть увядает, поэтому нужно уметь отпускать. Другого выбора нет. За всю жизнь в среднем человеческое сердце бьётся два с половиной миллиарда раз, но в конечном итоге биение и перекачка крови должны прекратиться. Мышца должна умереть.
Помыв кружку, я зашёл в соседнюю комнату, где, как обычно, застал Рауля, который изучал мои дневники, а потом услышал громкий хлопок дверцы машины со двора. Судя по всему, парень открыл окно, так что звуки проникали в квартиру в полной мере.
Подойдя к окну, одёрнул штору и выглянул наружу. Это была Элис, её двое детей и какая-то пожилая женщина. Может, мать Элис?
На моих глазах Ширли выхватила из рук Джорджа какую-то игрушку, за что тот тут же ударил её, отбирая игрушку обратно.
— Не бей сестру, — строго высказалась пожилая женщина. — Девочек бить нельзя.
Забавно. Меня учили этому же. Потому я сейчас подсматриваю за детьми со стороны, а по ночам мечтаю об их матери, которая снится мне в образах самых разных женщин, которым я отрубаю ногу.
Выйдя из комнаты, я подошёл к наружной двери, взглянув в «рыбий глаз». Компания прошла мимо к своей квартире.
Хочется надеяться, что на пути Ширли и Джорджа никто не встанет. Никто не разлучит их, никто не испортит детство. В конце концов, даже если у них нет
Позавтракав вместе с Раулем, я обнаружил, что запас продуктов подходит к концу. Обычно их хватает на больший срок, но у меня оказались задержавшиеся гости… Пришлось пойти в магазин.
Спустя десять минут я уже шёл по Лейксайд-драйв. Если пройти по определённой улице достаточное количество раз, то можно запомнить всё: какие машины на ней паркуются, какие деревья на ней растут и какие здания возвели вокруг. Ежели кому-то трудно вообразить себе это, вспомните места любимой игры, где проходили сотни и тысячи раз. Разве найдётся там хоть один камень, который не был бы, хоть случайно, изучен?
Я зашёл в продуктовый, где взял привычный набор, но уже возле касс заметил, что они наняли нового работника.
На обратном пути взгляд цепляется за машину, которую ранее не видел. Это, впрочем, нормально. Авто приезжают и уезжают постоянно, но почему-то я сразу подумал, что тачка принадлежит новенькому.
Добравшись до дома, я встал у подъездной двери и взглянул на сад. Там медленно зарождается жизнь, которую мы посадили вместе с Элис. Цветы… лилии… Мягко улыбнувшись, я уже было решил войти в подъезд, как заметил на дверной ручке кровь.
Нахмурившись, не касаясь её, я подцепил дверь и приоткрыл её. Внутри всё выглядело как обычно, но… теперь я невольно ищу что-то подозрительное и, конечно же, тут же, нахожу его. Тишина. Она кажется мёртвой.
— Может, это краска или у кого-то просто пошла носом кровь, — едва слышно прошептал самому себе, а потом всё-таки вошёл в подъезд. Сделав пару шагов, подмечаю на полу ещё больше крови. Проклятье, мне это не нравится!
Медленно поднимаясь наверх, я внимательно осматривал всё вокруг, а потому моментально заметил лежащее тело неподалёку от моей площадки, едва ли не возле двери.
Мишель, — узнал я её. Женщина лежала на лестнице, не подавая никаких признаков жизни.
Поставив пакет с продуктами на ступеньку, я подошёл ближе и осмотрел тело. Похоже… её сердечная мышца умерла. Перестала качать кровь, прекратила выполнять свою работу, отчего погиб и организм. Сам или помогли? Её ли это была кровь? И откуда? Наклонив голову, замечаю, что из-под неё течёт кровь. Сложилось ощущение, что кто-то несколько раз с силой ударил женщину ножом в живот.
Впрочем, особо пристально я не осматривал и тем более не переворачивал её. Так, глянул между делом, чтобы лишний раз не оставлять своих следов и не мешать работе детективов.
Тут же в голове появляется ещё одна мысль: Рауль всё ещё у меня, а Диего продолжает бродить где-то на улице, воюя с другими бандами из-за наркотиков. Неужели привёл ко мне неприятности?!
Вернувшись за пакетом продуктов, я зашёл в квартиру, где не был от силы час. Нет, даже меньше! Но она была пуста. Рауль пропал. Быть может, он переписывался с Диего, пока находился у меня? А может, брат просто позвонил ему за это время или зашёл сам, хоть парень и говорил, что такое невозможно?