МОЯ. Я тебя присвою

Лакс Айрин

— Да.

— Такая маленькая, послушная… Сладкая. Моя! — выдыхает Зорин.

После короткого, жалящего поцелуя он резко опускается вниз и разводит мои ножки шире. Так бесстыже широко…

Его язык скользит по моим половым губкам. Дорожки пролегают вверх и вниз, вверх и вниз…

Ох, ещё ниже….

Я цепляюсь за его волосы, сжимая у самых корней.

Назар толкает язык ниже, рисуя спирали вокруг мокрой дырочки.

Толкается глубоко, пробуя меня на вкус и дразня, прежде чем двинуться выше к

моему клитору.

Губы Назара уверенно сжимаются вокруг чувствительного узелка, и когда его язык порхает над отзывчивым бугорком, я громко и несдержанно стону в полный голос.

— Назааааар…

Он отодвигается,.

Что?

— Это все?! — разочарованию в моем голосе нет предела.

Назар хрипло смеется и внезапно тянет меня на себя, раздвигая мои ноги. Его большие руки подхватывают меня под задницей.

Он быстро меняет нас местами и толкает выше, выше по своему телу до тех пор, пока мои колени не оказываются по обе стороны от его головы.

— Что ты творишь?

Теперь я смотрю на него сверху вниз, встречаюсь с его пронзительным, горячим взглядом. Ладони Назара сминают мою задницу, губы движутся из стороны в сторону, целуя мои бедра.

— Я хочу, чтобы ты поняла, как сильно я тебя хочу… Люблю беспредельно, — выдыхает он, притягивая меня к своему рту. — Не могу дождаться, чтобы попробовать, как ты кончаешь для меня.

О боже…

Вот это признание, а поза?!

Кажется, я совсем ничего не знаю о раскованности и своих пределах. Оказывается, у меня совсем не существует границ и стыдливости, когда язык Назара проникает глубоко между моими половыми губками. Зорин двигает языком вдоль всей киски.

Сильные, длинные пальцы сжимают мою задницу, раскачивая меня вперед и назад, удовольствие кипит в моей крови. Язык скользит по моим складкам, щелкая по клитору, а затем снова спускается вниз.

— Двигайся. Двигайся на мне! — приказывает он. — Я хочу, чтобы ты подвигала своей попкой и поелозила киской по моему рту.

Бесстыжий!

А я….

Не верю, но начинаю двигать бедрами быстрее.

Я задыхаюсь, легкие не справляются с нагрузкой.

Кусаю губы и стону, когда его язык умело и сладко движется между моих ног.

Все быстрее и быстрее.…

Рот Назара занят делом, но иногда он все же успевает выпустить несколько словечек, подстегивая меня.

Я едва держусь.… На грани.

Оргазм обрушивается на меня без предупреждения.

От нахлынувшего наслаждения я двигаю бедрами над его лицом ещё быстрее, пока из меня не вытекает все наслаждение, до последней капли.

Я готова распластаться без сил, Назар позволяет мне перекатиться на кровать и нависает сверху. Коленом расталкивает мои ноги и всаживает член до самых яиц.

Пульсируя и сгорая в затухающих спазмах оргазма, я выкрикиваю его имя. Спираль желания снова раскручивается в

моем теле, на глубине, в той самой точке, в которую Назар бьет снова и снова…

Своими жадными толчками он сводит меня с ума, разжигая ещё больший огонь внутри меня.

— Знаешь, что самое сладкое? — хрипит.

— Мммммм…

Я не могу говорить, только стону.

— Кончать. В тебя… — отвечает с рыком.

Его член каменеет, движения становятся ещё более отрывистыми и жесткими.

Не выдержу… Боже… Кончаю снова.

Он догоняет меня через пару рывков, щедро выплескиваясь…

После такого секса нет сил ни на что, кроме счастливых объятий — тесных, жарких, уютных.

Через полчаса неги в руках любимого тирана становится ясно, что домочадцы нас потеряли.

Нам звонят… По очереди.

— Кажется, нам пора вернуться. Ещё елка ждет.

— Елка?

— Ты уже забыл, что ли?

— Просто сегодня я уже получил свое, — ухмыляется Назар. — Может быть, отложим на завтра и продолжим то, что начали с таким успехом?

Снова намекает на секс.

— Уверен, что получил свое? Я ещё не согласилась стать твоей женой.

— Черт побери. Значит, все-таки елка?

— Елка, Назар. Елка.… И может быть, твоя очередная попытка предложения руки и сердца окажется удачной?

— Ради такого стоит постараться. Так, чего ты лежишь? Марш в душ!

Эпилог

Таша

Приезжаем домой к бабушке и дедушке. Все в сборе, папа и близняшки, в том числе. Елку привезли ещё днем, папа успел ее установить, но наряжать ещё никто не начинал. Все ждали нас.

Такое ощущение, будто все собравшиеся по одному взгляду понимают, что мы с Назаром помирились.

— Кушай, Таша, кушай…. — суетится бабушка, подкладывая мне снова и снова.

— Хватит, я не голодная.

— Она уже любовью сыта, — ворчит папа.

Но ворчит он без обиды, скорее, по-доброму подначивает.

Конечно, он переживает, но папа смотрит с надеждой. Понимаю, что он переживает за мое будущее. Однако папа больше не пытается повлиять на мое решение — ни тайно, ни открыто. Меня безумно радует, что папа решил доверить мне самой выбирать, с кем я хочу быть и на каких условиях.

Зорину было нелегко признать свои ошибки. Папа, безусловно, тоже переступил через свои обиды и претензии.

Папа и Назар безумно дороги моему сердцу.

Оба.

Я рада, что они решили забыть о своих разногласиях ради моего счастья.

После легкого ужина начинаем украшать елку.

Все вместе…

Это сближает невероятно сильно, пожалуй, объединяет по-настоящему. Причем, сближается Назар не только с отцом и старшим поколением, но и близняшки тоже узнают его, хихикают.