Моя
Шрифт:
Как и сказал Мэнсон. И он повторил его слова. Тюрьма в сознании. А Голливуд — самая крупная тюрьма из всех. Мне показалось, что я поняла. Или, во всяком случае, начала понимать. Но не знаю, смогу ли я когда-нибудь понять Риена по-настоящему.
Он посоветовал мне подумать о том, чего я хочу.
И чего я хочу?
Я больше не могла это читать. Опустив книгу на диван, я поднялась. Потянулась. Размяла шею.
Но у меня не было ничего, чем я могла бы заняться.
— Тюрьма в разуме, — произнесла я вслух. — Я могу отправиться куда угодно.
Прямо как в песне Reading Rainbow. И я, напевая ее, принялась разглядывать полки. Должно быть что-то, способное отвлечь от серийных убийц.
Там, на полках, были тонны медицинских книг. Клиническая Анестезия. Руководство по хирургической процедуре. Физиология Дыхания: Основы. Одни лишь названия кружили голову. Я обернулась, дабы поглядеть, что еще у него тут было. Старые журналы. Книги на французском и греческом. Я вздохнула, проводя пальцами вниз по полке.
— Не слишком много мальчишеской фантастики, а? — пробормотала я. Кажется, Риен, ненавидел все ненастоящее. Он не желал жить в мире притворства.
Замечательно для него. Но, тем не менее, мои дни будут намного скучнее без чего-нибудь, что можно почитать.
Остальная часть библиотеки была подобной этой, но когда я перешла к задней полке, примыкающей к операционной стенке, книги стали немногим лучше. Тут было несколько старых детских сказок, выглядящих многообещающе. И сплошная философия. Меня, в самом деле, не волновали напыщенные нравоучительные речи, поэтому мои пальцы скользнули мимо Локка, Канта и Юма. После чего я увидела название, показавшееся мне знакомым.
«Человек в поисках смысла».
Моя мать взяла копию этой книги из библиотеки. Я помню это, поскольку мне было тринадцать, и нас только выселили из нашего нового обиталища. Женский приют, в котором мы остановились, находился через дорогу от общественной библиотеки, откуда мама принесла ее, чтобы почитать. Она уснула, и я помню, как подняла книгу с пола.
Книга была о Холокосте и о выжившем парне спустя годы концлагеря. Я немногое понимала в свои тринадцать, но то, почему она взяла именно эту книгу, я поняла. Книга рассказывала о том, что как бы ужасно и плохо не обстояли дела, ты все еще в силах найти смысл жизни.
Ну, для меня, застрявшей в библиотеке убийцы, все прошло довольно плохо.
Я потянулась к книге и, сдвинув ее, услышала щелчок. Я отшатнулась назад, ибо стена стала двигаться.
Книжный шкаф дернулся, открываясь.
Глава 16
Риен
Я взял кекс для Сары — остановился на бархатисто-красном, с глазурью из сливочного творога — и позвонил в лабораторию судебной экспертизы по дороге обратно домой. Попросил позвать Джейка.
— Риен? Ты в курсе, что, предполагается, ты не должен звонить мне на этот номер, — прошипел в трубку Джейк.
— Привет, Джейк, я тоже рад тебя слышать.
— Серьезно, Риен...
— Помнишь, как твоя подружка чуть не застукала тело в твоем багажнике, а я тогда спустил его в доки для тебя? — я кивнул, проходящей мимо меня женщине с пуделем.
— Не надо, Риен...
— Я звоню за услугой, Джейк.
На другом конце провода воцарилось молчание. Я услышал, как Джейк затворил дверь, после чего голос в телефоне вернулся.
— Ты выбрал адское время для звонка, Риен. Я в центре крупного расследования. Прямо сейчас лаборатория кишит полицией, и не просто придурочными задницами Лос-Анджелесского департамента полиции. Чего ты хочешь?
— Можешь поискать для меня?
— Что именно? Поэтому ты позвонил мне сюда?
— Это важно. Мне нужно, чтобы ты нашёл Сьюзен Стидхилл. Шифруйся. Я не хочу, чтобы кто-то узнал, что ты забрался в архив.
— Сьюзен Стидхилл?
— Сюда подключаются федералы. Мне нужно найти ее раньше них.
— Я знаю, что сюда подключаются федералы.
— Что? Откуда?
— А для чего, думаешь, это расследование? Она участник защиты свидетелей, которого они упустили. Все должно быть очень секретно.
— Клянусь, я никому ничего не расскажу, — произнес я. — Но если услышишь какие-нибудь новости, дай знать. И залезь в архив.
— Что ты хочешь узнать?
— Что-нибудь. Все. И пока ты ищешь, посмотри что-нибудь и на Сару Эверетт, — сказать ее имя по телефону было неправильным. Не знаю почему. Я никому не доверял, только не с моей работой. Но недоверие к ней по какой-то причине выглядело ужасно. Джейк заговорил, но я не услышал, что он сказал.
— Прости, что? — переспросил я.
— Она одна из тех девушек.
— Чего?
Я резко остановился на тротуаре. Два бегуна взглянули на меня исподлобья и оббежали, направляясь к газону. Откуда Джейк знал о Саре?
— Она одна из тех девушек, которые пропали на прошлой неделе. Твой босс связался со мной, Вейл. Жуткий тип, даже для ФРС. Он заставил меня искать.
— Что ты имеешь в виду под «искать»?
— Всех женщин от восемнадцати до тридцати пяти. Во всей Америке под описание подходит тридцать два пропавших человека. Хотя, только три из них находились в Лос-Анджелесе. И она одна из них.
Я облизнул губу. Во рту стало сухо.
— Послушай меня. Ничего не говори Вейлу. Не говори обо мне. И, если сможешь, найди способ вычеркнуть из его списка Сару Эверетт.
— Эй, я не вмешиваюсь.
— Джейк...
— Э-э. Нет. Я не собираюсь метаться между вами двумя. Это выше моей заработной платы, мужик.
— Ты должен мне.
— Одолжение, ага, но не настолько крупное. Я перейду дорогу Вейлу, и этот сумасшедший сукин сын голову с меня снимет.
Я судорожно выдохнул.