Мозгоед
Шрифт:
Тихо, Дэн, тихо. Торопиться не надо. Протягиваем руку и касаемся ствола. Так, уже хорошо. Грязные, мокрые пальцы вцепились в древко, покрытое склизким мхом. Теперь попробуй вытянуть, приказал я себе и тут же пожаловался: не поддается…
Снова застыл, переводя дыхание.
Гадюка наблюдала за мной, приоткрыв один глаз. Острый хвост мелко подрагивал. Дай мне только выбраться, мысленно пообещал гадине, и я с тобой разберусь.
Еще одна попытка. Не хочу умирать! По лбу и щекам текли струйки пота. Время стремительно ускользало — еще немного, и уже ничего не поможет.
У лица вилась мелкая мошкара, словно весь лесной гнус поставил себе задачу поиздеваться
Ну, давай! Давай, Дэн!
Рывок!
Еще рывок! И оно, наконец, подалось, приподнявшись над топью, однако сам я едва не ушел на дно, теперь жижа была мне уже по грудь. Но зато коряга в руках!
Я засмеялся. Ау, Костик! Ты слышишь меня? Мечты сбываются? Даже после смерти?!
Костик молчал. Видимо, за пределами мира у него были куда более важные дела, чем болотная дискуссия. Мои же планы на собственную смерть сейчас никого не интересовали, кроме меня самого.
Ствол оказался прочным и длинным. Я завел правую руку за спину и постарался расположить древко перпендикулярно позвоночнику. Потом оперся на него, боясь, что ствол тут же уйдет в болото. Нет, жижа плотно его обхватила. Теперь самое главное и трудное — лечь. Инстинкт подсказал: ноги нужно расставить как можно шире, а затем заставить их всплыть. Легко сказать… Тело неторопливо всасывала невидимая сливная дыра, спасало только то, что она и так уже была засорена. Попробуй еще больше опереться спиной на палку, только не бойся, подсказал все тот же инстинкт. Теперь двигайся, мать твою, да двигайся же!
Есть! Я увидел собственные ноги, медленно и печально выплывающие из буро-зеленой жижи. Тело балансировало на древке, словно гигантская агонизирующая бабочка. Ноги и руки широко расставлены, шейные позвонки напряжены до предела. Ну, что поплыли?
Сказать легко, а вот попробуй-ка сделать. Самое трудное убедить себя, что это, в принципе, возможно. Потому нужно попробовать. После того, как я сделал первый «гребок», страх отступил. Плыть по болоту оказалось не так уж и сложно, как казалось с самого начала, нужно только одной рукой ловко переставлять палку под собой, а другой медленно и плавно грести. Для ног тоже нашлась работка: их ни в коем случае нельзя было опускать вниз — только параллельно трясине. Отвыкшие от нагрузки мышцы брюшного пресса ныли и грозили лопнуть от напряжения. Ради бога, но только не сейчас. Сейчас — плывем. Да, прав оказался Костик: болото — весьма интересная штука. Пока сам не окунешься, не поймешь.
А вот и берег! Руки вцепились в болотные «дубы-колдуны», и вытянули тело на мягкий мох. Живой! Мокрый, но живой! Не помню, сколько так лежал, бессмысленно уставившись в небо. Очнулся оттого, что почувствовал себя противно мокрым. В рюкзаке вроде как спички остались, надо найти нормальное место и развести костер. Но сначала один должок…
Весьма опасно недооценивать противника. Этот урок я сегодня усвоил хорошо. Мне он помог выжить. Гадюке — нет. Она даже не успела ничего понять в своей сонной лености. Бац! И маленькая голова сплющилась о дерево. М-м, какое сладостное чувство — держать змею за хвост и чувствовать себя сильным. Кобра бы меня так близко не подпустила! Интересно, может, у нас в стране не только бабы дуры, но и змеи?! Надо обдумать.
Длинное тельце своей жертвы я решил не выбрасывать. Зажарю и съем. Вот только болото надо обойти, как нормальному герою. В обход извольте, батенька, в обход!
И тут же наступил на замаскированную мхом ветку…
Еще в прошлой
К чему я это вспомнил?! Всего лишь к тому, что у самой кромки болота я наступил на сук. Он и поднялся, словно рычаг. Слава еще одному сценаристу, по совместительству — исполнителю.
Мертвая змея выскользнула из рук.
По ту сторону болота, вздетый на сук, висел труп. Настоящий. Без всякого грима.
И этого было вполне достаточно, чтобы сойти с ума. На бис.
Покачиваясь на суку, мокрый и печальный, Гоша напоминал сцену из плохой московской постановки. А давайте сделаем спектакль, который поймут не все, а только избранные! И пусть там будет труп режиссера — неплохо сохранившийся, чтобы кто-нибудь из героев пьесы мог его опознать. Зачем? А просто так! Для нагнетания зрительского ужаса! Словно третий глаз, во лбу режиссера чернело входное отверстие. Быстро и качественно, а главное — надежно.
Нет, ну, что я за человек такой: даже трупы и те у меня знакомые!
Вот оно, значит, как… Пока мы ругали Гошу, уверенные, что он давно уже в Москве пожинает лавры, он гнил в лесу. Как же так получилось, что дальновидный и осторожный режиссер так и не доехал до пункта назначения, подобно Наполеону застряв на подступах к столице? Точно знаю, что выехал Гоша из лагеря один, об этом на следующий день сообщил Четвертаков. Внутренний голос тут же усмехнулся: и ты ему веришь? Боб мог и соврать — они вполне могли вместе покинуть территорию проекта, под каким-то предлогом Боб остановил машину, выманил Гошу и застрелил. Да? А пистолет откуда? Пистолет — дело наживное. Если надо, всегда найдешь.
Нога по-прежнему прижимала сук. Если уберу, гигантские качели вновь уйдут в трясину. Вытащить? А зачем, собственно?! Мне не хотелось касаться трупа не первой свежести, и я быстро убедил себя, что в болоте у Гоши есть реальный шанс дотерпеть до приличного крематория.
— Извини, старик. Сам знаешь, никто не хотел, чтобы все так получилось, особенно с тобой. Я осторожно… Ты даже ничего не почувствуешь…
Ветка приняла изначальное положение. Тело поглотила зеленая чавкающая постель. Хлюп! Чавк! И черное окно затянуло ряской. Спи спокойно, дорогой товарищ! Наше дело маленькое, мы победим.
Я отвернулся и впервые в жизни заплакал.
16 июля
Хуже пятницы 13-го может быть только понедельник 16-го.
Мясо гадюки оказалось невкусным, но я его съел. Хорошо, что в рюкзаке оставались сухие спортивные штаны и фуфайка с ветровкой. Почему-то в сухой одежде сидеть ночью у костра намного приятнее. Странное наблюдение, не правда ли?! Вообще в рюкзаке у меня обнаружилась масса полезных вещей. Сам я точно помнил, что их туда не клал. Котелок вот, к примеру — в нем можно чай из листьев заварить. Большая фляга с коньяком — им можно согреться. «Пока всё идёт хорошо, подумал он, пролетая мимо тридцатого этажа».