Может все сначала?
Шрифт:
– Мне нравится помогать людям. Я знаю, что со стороны может показаться, будто я действую в интересах короны, но мой интерес шире. Я помогла людям обрести здесь дом. Мы открыли пансион для престарелых и одиноких людей. А как вам понравилась фреска на морскую тему в бальном зале?
– Согласен, фреска изумительная. И ваше стремление превратить проект в нечто большее, чем простая продажа участков земли, заслуживает уважения. Но мне кажется, что здесь есть и личная привязанность. Вы просто светитесь, когда рассказываете об этом месте.
– Правда? – удивилась она.
Похоже, он с ней заигрывает. Если это так, то ей нравится.
– Вы проводили здесь много времени ребенком? Ваш рассказ очень личный. Поверьте, я слышал немало презентаций.
– Спасибо, – неуверенно поблагодарила она, не зная, как реагировать на комплимент. – Но я выросла в Галенсии. Это небольшой остров недалеко отсюда. – Тем не менее он прав. Аннабель всегда чувствовала привязанность к этому месту. – Моя мама родилась и выросла здесь. Когда она рассказывала о своей родине, мне казалось, она жалеет, что ей пришлось отсюда уехать. Что касается меня, то я до последнего времени лишь изредка приезжала сюда.
– Правда? Хм, значит, я ошибся.
– Я думаю, что это работа над проектом так на меня повлияла.
– Естественно. Миррачино очень перспективный остров. Особенно для молодой семьи. Представляю, как детишки будут загадывать желания у фонтана. И эта фантастическая кондитерская…
Голос Грейсона отдалился, и Аннабель погрузилась в смутные воспоминания о матери. Они были на этой площади за день до ее гибели. В тот день мама была чем-то огорчена. Это было необычно. Она всегда была веселой и улыбчивой.
– Аннабель? С вами все в порядке?
Встревоженный голос Грейсона вернул ее в действительность. Она покраснела и смутилась, внутренне проклиная себя за то, что ударилась в воспоминания посреди важной встречи.
– Извините, что вы сказали?
– Я вижу, что вас что-то беспокоит, – ответил он, усаживая ее на лавочку у фонтана и устраиваясь рядом. – Знаю, что мы едва знакомы. Но порой легче излить душу малознакомому человеку.
Аннабель решила переадресовать вопрос:
– А какие у вас проблемы?
Он отвел взгляд.
– Хм, речь идет не обо мне. Вы выглядели так, словно увидели привидение.
Стало быть, у него тоже есть парочка скелетов в шкафу. Странно, что она почувствовала удовлетворение. Значит, он не такой идеальный, каким хочет казаться. Она не копалась в его прошлом, но изучила деятельность его компании. Отзывы были положительные.
– Аннабель?
– О'кей. Ничего особенного. Просто мне вспомнилось, как посещала эти места с мамой.
Он насупился.
– Не понимаю, почему это вас огорчило?
– Это очень смутное воспоминание из далекого прошлого. Мама вела себя необычно, была тихой и задумчивой. Это так на нее не похоже.
– Ваш отец был с вами?
Аннабель покачала головой:
– Я не знаю, где он был. Думаю, дома в Галенсии, вместе с моим братом.
– У вас есть брат?
Она кивнула:
– Он старше меня на шесть лет. Но я не понимаю, почему я все забыла.
– Это естественно – забывать вещи, не кажущиеся важными в тот момент. Вы считаете, что воспоминание важно для вас сейчас?
– Понятия не имею.
– Почему бы вам не спросить у матери?
– Я не могу.
– Вы не ладите?
Аннабель едва смогла вымолвить:
– Она умерла.
– Сожалею. Простите, сколько вам тогда было лет?
– Тринадцать. И мы не так часто общались.
– Я помню себя подростком. Я почти все время проводил за компьютером.
– Так вот как вы добились успеха.
Он облокотился на спинку скамейки и вытянул ноги.
– Я, собственно, никогда не стремился к успеху. Мне просто нравились компьютеры. Можно сказать, что успех стал побочным результатом моего хобби.
– Про вас пишут, что вы компьютерный гений.
– Кодировки для меня сродни загадкам. Обожаю их разгадывать и таким образом пишу нужные программы. – Он взглянул на нее. – Это как фрагменты ваших воспоминаний о маме. Соберите их вместе и получите полную картину.
Аннабель пожала плечами и отвела взгляд.
– Уверена, что это воспоминание не так важно.
– Возможно, и так. А может, и наоборот, потому вы и начали вспоминать.
– Не стоит продолжать, – сказала Аннабель, хотя в голове осталась мысль о важности этого воспоминания.
Она тут же вспомнила повышенный тон, которым говорила мама. Она никогда раньше не кричала. Урожденная принцесса, она обладала королевскими манерами.
– Вы вспомнили что-то еще?
Аннабель прямо взглянула ему в глаза:
– Как вы это делаете?
– Что?
– Читаете мои мысли.
– У вас все написано на лице. Сейчас вы резко побледнели. Полагаю, вы вспомнили что-то неприятное.
– Я не уверена.
– Возможно, если вы вспомните чуть больше, вам не покажется это таким уж плохим.
– А может, все окажется гораздо хуже, – непроизвольно вырвалось у нее.
– Закройте глаза, – мягко сказал он.
– Что?
– Доверьтесь мне.
– Как я могу вам довериться, если мы едва знакомы?
– Вы правы. Но вам ничего не грозит. Мы на открытом месте, ваш телохранитель рядом, кругом люди.
– Хорошо.
– Расслабьтесь, иначе ничего не получится.
Аннабель открыла глаза.
– Похоже, вы знаете, что делаете. Вы психотерапевт?
– Нет. Но я сам через такое проходил.