Можжевеловый Холм
Шрифт:
— Не могу поверить, что мы только что сделали это.
— Второй раунд, сегодня вечером, — я усмехнулся, направляясь к мусорному баку, чтобы выбросить презерватив и привести себя в порядок.
Она натянула рубашку и бюстгальтер, затем надела трусики. Её веки были тяжёлыми, и она зевнула, когда села на матрас, чтобы натянуть джинсы.
— Теперь я хочу вздремнуть.
Моя женщина крепко спала после секса.
— Я заскочу к Лайле и принесу тебе латте.
— Двойной мятный мокко, пожалуйста.
— Будет сделано, — я поцеловал её в лоб. — Сколько ты ещё будешь здесь?
— Тридцать минут. Я уже убралась в ванной. Мне осталось вытереть пыль, заправить кровать и пропылесосить.
— Я позвоню маме и проверю, сможет ли она посидеть с ребенком. Если она не сможет, я уверен, что Талия согласится. Я буду ждать тебя в холле через тридцать минут с твоим кофе. Потом мы можем поехать домой и собрать вещи, — я направился к двери, но не успел я коснуться ручки, как она позвала меня по имени.
— Нокс?
— Да.
— Я люблю тебя.
Я прижал руку к сердцу.
— Я люблю тебя.
Подмигнув, я оставил её заканчивать работу, а сам направился на кухню, чтобы проверить и взять пальто. Снег покрывал Куинси, но тротуары были чистыми, а дороги расчищенными. Солнце опускалось к горизонту, приближаясь к горным вершинам. Уличные фонари освещали слабым светом дорогу к Лайле.
Из ювелирного магазина по соседству вышла пара, оба смеялись. Я замер, когда они проходили мимо.
Мемфис была моей. Дрейк был моим.
Предложение на Рождество было чертовски банальным, но мне было плевать.
Когда я вошёл в дверь, мужчина за прилавком дважды взглянул на меня. Его лысая голова блестела под светом люминесцентных ламп магазина, каждая из которых подсвечивала драгоценности, заставляя их сверкать.
— О… привет, Нокс.
— Привет, — я поднял руку и направился прямо к центральной витрине.
— Могу я помочь тебе найти что-нибудь?
Моё сердце колотилось, но голос был ровным.
— Обручальное кольцо. Пожалуйста.
Он моргнул, затем начал действовать, расстилая темную бархатную ткань. Затем он выставлял кольцо за кольцом на прилавок, чтобы я осматривал их, непрерывно рассказывая об огранке и чистоте, а я поднимал каждое и пытался представить их на пальце Мемфис.
Победителем стало одиннадцатое кольцо. Квадратный бриллиант, окруженный ореолом из более мелких камней.
— Вот это, — я отложил его в сторону и достал бумажник из кармана. Через десять минут я вышел из ювелирного магазина с кольцом в кармане и отправился к Лайле за кофе.
Я держал в руках два бумажных стаканчика, когда входил в вестибюль отеля.
Мемфис стояла рядом с диваном у камина, её руки обхватывали талию. То, как она кусала нижнюю губу, и морщинка между бровями заставили меня идти быстрее.
— Что случилось?
Она кивнула в сторону двери кабинета как раз в тот момент, когда она распахнулась и оттуда выскочила Элоиза, пытаясь на ходу накинуть пальто. Как только сестра заметила меня, она зарычала.
— О, чёрт.
— Элоиза, — мама выбежала из кабинета, за ней последовал папа. — Подожди.
— Они сказали ей, — догадался я. — Про отель.
— Ага, — Мемфис кивнула. — И она просто уволилась.
21. НОКС
— Элоиза, подожди, — я передал Мемфис наши стаканчики с кофе и побежал трусцой, чтобы остановить сестру, прежде чем она успела выскочить за дверь.
— Ты знал, — её ноздри раздувались. — Как долго вы, ребята, говорили об этом за моей спиной?
— Не слишком.
— Отлично, — она попыталась обойти меня, но я преградил ей путь. — Если тебе нужен отель, он твой.
— Я не хочу, — я избегал этой темы, потому что всегда знал, что у меня на сердце. Когда мои родители спешили через вестибюль, я посмотрел через плечо Элоизы и сказал им то же самое. — Мне не нужен отель. Он никогда не был моим.
— Потому что он мой, — Элоиза скрипнула зубами. — И никто из вас не думает, что я справлюсь с этим.
— Мы никогда этого не говорили, — мама подошла к ней и коснулась её локтя.
Элоиза отдернула руку.
— Вы думаете, что я слишком мягкая.
— У тебя большое сердце, — папа подошел и встал рядом со мной. — Это не плохо. Но это огромная ответственность. Мы подумали, что Нокс мог бы занять наше место. Был бы здесь, чтобы давать тебе некоторые указания.
Мемфис подошла ближе, прислушиваясь, но не вмешиваясь.
Глаза Элоизы наполнились гневными слезами.
— Ты должен был сказать мне, Нокс.
— Ты права. Мне жаль.
— Это из-за судебного иска, не так ли? Я пыталась быть хорошим боссом! — голос Элоизы разнесся по комнате. — Я понятия не имела, что он собирается подать на нас в суд. И я никогда, никогда не домогалась его. Мне очень жаль. Я облажалась. Сколько раз я должна просить прощения?
Я поднял руки, надеясь успокоить её, пока не забрёл гость.
— Как часто она нуждалась в твоём участии, папа?
— В последнее время нечасто, — сказал он. — В начале этого года…
— В начале этого года у меня не было Мемфис, — по щеке моей сестры скатилась слеза.
Глаза Мемфис переместились на меня и расширились. Она не понимала, как много она здесь сделала, не так ли? Она не представляла, как трудно найти надежного и трудолюбивого человека. Она понятия не имела, как сильно Элоиза её любит.
Мемфис ни за что не стала бы убирать комнаты всю свою жизнь, но это дало Элоизе стандарт. Планку, по которой можно мерить всех. Я видел, как она поднимала других горничных на более высокий уровень. Я видел, как она подталкивает их к лучшей работе.