Мрачные сны Атросити
Шрифт:
Иной бы сдался или сошел с ума. Но Марк продолжал идти вперед, пусть и не очень уверенно. Он не жалел ни одежду, ни себя самого, прорываясь сквозь ветви и колючки. Он перебирался через сырые овражки, перелазил через поваленные деревья. Усталость и страх отступили, ему было что терять.
Вот уже два часа Марк рыскал вокруг тюрьмы, надеясь что-нибудь услышать и разузнать. Он уже думал о том, чтобы подкараулить одного из охранников для допроса. Местные тюремщики ходили в обычном камуфляже с бронежилетами, не в экзоскелетах, и Марк надеялся, что одного из них удастся схватить, пригрозив
Марк настолько ушел в себя, что даже не смог по достоинству оценить красоты тюремного острова. В отличие от города, здесь росли высокие ели с рыжими стволами. Из-за них пахло свежестью и хвоей, иголки мягко пружинили под ботинками, но Марк этого словно не замечал. Один раз только он отметил для себя, что лес вокруг тюрьмы похож на искусственно посаженный: слишком аккуратными стройными рядами росли деревья. Временами ему попадались хоженые тропинки, но их лучше было обходить стороной — как и главную дорогу, вымощенную камнем, которая вела к воротам тюрьмы. За оградой вокруг высокого кирпичного здания росли стриженные кусты и березы.
Заключенные вряд ли могли наслаждаться природой вокруг, ведь большую часть своей жизни они проводили в камерах. А тюремщики… впрочем, может, это они как раз облагородили территорию? В другое время Марк удивился бы и разозлился, думая о том, что здесь вместо тюрьмы могла бы раскинуться ферма. Но сейчас ему было все равно. И он не желал вдаваться в размышления, насколько грамотно власть занимается производством и насколько чиста почва от загрязнений, случившихся во время Гражданской.
С момента прибытия Марк ничего не ел, словно потребность в пище отпала. Тело начинало истощаться, но он упорно игнорировал его нужды. Отсутствие сна тоже сказывалось — и вот он уже задремал, припав спиной к дереву, растущему около бетонной стены с колючей проволокой. Марк уже не видел разницы между сном и явью, и иногда ему мерещилось, будто один из охранников его обнаружил. Потом образ исчезал, и Марк понимал, что принял куст за врага. А вскоре он услышал:
— Без резких движений, если хочешь жить.
Марк помотал головой, отгоняя сон. Но тут ему стало страшно, ведь ощущение острия у плеча никуда не пропало, хоть он и проснулся. Он покосился на штык-нож, приставленный к нему вместе с ружьем. И медленно поднял глаза.
Двое неизвестных пристально его разглядывали. Марк не врубался, кто перед ним стоит, и страх его мешался со смятением. Они хоть и были одеты в камуфляж, но напоминали скорее охотников или егерей, ведь тюремщики брились и выглядели опрятно. К тому же, они не снимали бронежилетов.
Один был рыжий, другой коричневый. И рыжий спросил:
— Как ты здесь оказался, друг?
Друг? Марк опешил.
— Долгая история, — уклончиво ответил он.
— И то верно, тут местечко не для долгих историй. Пойдем с нами! У нас укрытие, и там есть другие люди. Такие же, как мы.
— Ты че? — включился коричневый. — Он же непонятный. Башка не бритая, без робы. Одет, как горожанин.
Марк недоумевал.
— Так горожанин и есть, — рыжий подал Марку руку, помогая встать. Тот предпочел принять помощь, чтобы не раздражать явно опасных незнакомцев. — Ты не бойся, мы свои. Бывшие заключенные. Сбежали уже пару лет назад и теперь помогаем своим.
— Ага,
— Уймись, Роланд. Потом перетирать будем.
Коричневый проворчал что-то неразборчивое и двинулся вглубь леса. Рыжий кивнул Марку, чтоб тот шел вперед, а сам стал замыкающим. Марк весь напрягся, виски пульсировали. Голова шла кругом от невозможности осмыслить происходящее. Свои, да еще и такие… сильные, подготовленные? Это помощь свыше или очередная ловушка судьбы? Он не знал, что думать, и больше всего нервничал из-за рыжего, идущего сзади, потому что не мог следить за ним.
Хвойный лес не казался надежным укрытием, трава здесь была невысокая, и деревья стояли друг от друга на приличном расстоянии. И если двух незнакомцев скрывал камуфляж, то Марк в своей темно-серой куртке так или иначе выделялся на фоне зелени. Но вскоре растительность вокруг стала гуще, появились дубы, березы и высокие папоротники. Откуда ни возьмись вылезла мошкара, и Марк догадался, что они добрались до дикой части леса. Здесь он мог не бояться тюремных охранников, но расслабляться было рано.
— А большой лагерь у вас? — поинтересовался он, перешагнув разросшийся дубовый корень.
— По части территории — да, — ответил рыжий. — Мы много роем. Но людей у нас мало. Ну, сам понимаешь, тюрьма здесь довольно огогошная, трудно сбежать. А те, кому удается это провернуть, всегда уплывают обратно в город, тайком. И мы им помогаем в этом.
— И зачем им в город? — спросил Марк, озираясь по сторонам на дремучие заросли. — Все равно всех обратно сошлют.
Тут же он поймал себя на мысли, что повторяет слова Энигмы.
— Да ну, брось, — отмахнулся рыжий, раздвигая березовые ветви, чтобы пройти. Он успел поравняться с Марком. — Ну не на острове же торчать, в самом деле?
— А что? Тут вон растения есть, хоть глаз радуется. И даже мыши, одна мне рюкзак пыталась прогрызть, вовремя заметил.
— Ну, знаешь ли. Дом есть дом. И он — там, а не здесь. У них, по крайней мере. Нам-то с братом этот остров давно природнился. Хотя еду приходится прятать от этих гадких грызунов. Да и гнус иногда одолевает и в хвост и в гриву.
— А еще какие-нибудь животные есть? — с надеждой спросил Марк.
— Ну-у, что-то вроде того, — протянул рыжий. — Но тебе не понравится.
Марк удивился. Но спрашивать почему-то не стал. Больше всего его беспокоили мысли о том, куда его, в конце концов, ведут. Тут же он вспомнил про оставленные вещи.
— Вам припасы нужны? Я рюкзаки спрятал недалеко от пристани.
— Еще бы! — обрадовался рыжий.
Коричневый, которого звали Роландом, с оживлением покосился на Марка. До сих пор он шел молча и как будто обиженно. А Марк подумал, не торопится ли он делиться? Вдруг новые встречные не друзья совсем, и он в конце концов останется ни с чем? Будучи добропорядочным гражданином, он никогда не верил ни коллегам, ни соседям. Но, оказавшись на улице, стал встречать странных людей, бросающих вызов закону. Людей, доведенных до отчаяния, которые предпочли опасность стабильности. Этим людям нужно было выживать, разве не пойдут они на что угодно ради своей цели? Но почему-то именно они, не вписывающиеся в реальность Атросити, при первой же встрече вызывали куда больше доверия, чем те, которых Марк видел изо дня в день на протяжении многих лет на работе и на родной улице.