Мрачные сны Атросити
Шрифт:
— Я все понял, — Марк торжественно потряс указательным пальцем. — Ты из какой-то секты, считающей бога — человеком, а людей — его мыслями. Слыхал я уже идеи насчет единства всего сущего, и кто их вещал — тех нет уже, кстати. А если говорить серьезно, то не я занимался выборами президента. Поэтому не я виноват в том, что происходит с городом. Партии верховодят всем, назначают, кого попало, а простые люди отдуваются.
Марк удивился тому, насколько он осмелел рядом с новой знакомой. Сейчас он в открытую выразил
— О, Марк, — с неожиданным сочувствием издала Энигма. — Я тоже не в восторге от нашего правительства. Хотя бы потому, что уже много лет мне пытаются подпалить хвост. Но все мы виноваты, и точка.
— Я не виновен! Я просто хочу жить спокойно и безопасно. Рядом с Ивой.
— В таком грязном и отвратительном мире это невозможно.
— О-о нет. По-моему, этот мир слишком чист.
— Я не об этом! — резко вскинула руки Энигма, теряя терпение. — Я про мир, который извне. Про внешний мир. Мир, полный боли и зла.
— Как это похоже на Атросити, — не унимался Марк.
Внезапно из-за переулка раздался шум и грохот. Путники моментально юркнули за ближайшие мусорные баки и прижались к стене.
— Что там? — спросил Марк с колотящимся сердцем.
— Тс-с, — Энигма прижала к губам холеный указательный палец.
Они аккуратно высунулись из-за укрытия. Неподалеку явно шла борьба, топот и вопль разносились по улице, отражаясь от серых домов. На противоположной стене развернулся жуткий театр теней.
— Я невиновен! — визжал неизвестный.
— Брось палку и сложи руки за спину, — потребовал механический голос.
Энигма потянула Марка за собой в укрытие.
— Высовываться опасно. Стражи порядка не любят, когда кто-то застукивает их за делом.
Марк не стал возражать. Теперь ему действительно было за что цепляться, и рисковать понапрасну жизнью и свободой он не хотел. Теперь уже не из страха, а потому что действительно разглядел путь.
Когда улица стихла и опустела, они двинулись дальше.
— Кого полиция поймала на этот раз?
— Своего, — с тоской ответила Энигма, опуская глаза. — Когда-то это была хорошая, сильная мысль.
— Откуда ты знаешь, ты же ничего не видела?
— Я догадываюсь. В Атросити уже переловили всех преступников. Остались только без вины виноватые.
Она знала слишком много. Но действительно ли в этом был замешан тот мистицизм, о котором шла речь ранее?
— Ответь, откуда тебе все известно? — потребовал Марк. — Иначе я не отстану!
— Не все. Далеко не все.
— Откуда знаешь меня? Ты что, мысли читать умеешь?
Энигма рассмеялась.
— Может и так. Умею. Доволен?
— Нет. Скажи правду!
Она устало покачала головой.
— Что с тебя взять? Скучный ты, не даешь разгуляться фантазии, — Энигма поправила капюшон, чтобы
Похоже, они с барменом знали друг друга. Тогда понятно, почему Эд был спокоен.
— Может, меня с работы выгнали? Или я кого-то другого потерял, поэтому выглядел несчастным?
— Слушай, я просто прочла это по твоим глазам, ясно? Как и то, что ты не хочешь мириться с судьбой. Теперь отстань.
Но Марк не отстал и продолжил следовать за ней. Они вышли к большому бежевому зданию, похожему по стилю на древнегреческий храм. Светлые мраморные колонны тянулись к крыше, под которой все четыре этажа занимала Химическая школа города. Стереобат вел к массивным узорным дверям, запертым на ночь. Раньше здесь учили художников и музыкантов, теперь — будущих работников Химического предприятия, где лекарства изготавливали наравне с пластмассой, каучуком и шинами. Марк подозревал, что вскоре эту школу закроют, ведь после войны не родилось ни одного ребенка, а прежние ученики однажды получат аттестаты.
Марк тяжело вздохнул. Он помнил эти стены изнутри, еще с тех времен, когда учился играть на гитаре. Когда здание звалось Творческой академией. Правда, безликие стеклянные высотки уже тогда теснили ее со всех сторон. Индустриализация шла полным ходом, людей переселяли из центра в такие многоэтажки, а на местах их домов возводили заводы. Марк был слишком маленьким и беззаботным, чтобы понять, к чему все ведет. Иначе он не пропускал бы уроки музыки, стараясь впитать каждую мелодию, до единой ноты, чтобы хватило на всю оставшуюся жизнь.
— Черт, — он внезапно опомнился. — Мне же отсюда до дома час ходьбы! — Марк по привычке глянул на руку, хотя забыл часы дома. — Сколько времени?
— Ты в любом случае не успеваешь, — сказала Энигма на ходу, она даже не обратила внимание на бывшую академию. — Похоже, избавиться от тебя пока не получится. Идем, я знаю безопасное место.
Марк засомневался — но только на миг. И отправился вслед за ней, уходя неизвестными тропами от известной серой стабильности.
Глава 2. Смертельно больные надеждой
Городской остров рассекала одна-единственная пресная река, извилистая и неравномерная. Несколько мостов в разных частях города пересекали ее: одни были меньше и проще, другие массивнее, в зависимости от ширины русла. Чаще всего ими пользовались водители грузового транспорта. Ни наземных автобусов, ни тем более личного авто ни у кого не было. Автомобили прошлого гнили где-то на окраине города, навещая лишь в грезах и снах несчастных автолюбителей.