Мрачный и опасный

Уилсон Патриция

– Если она жива, то именно этим и занимается.

Джейк глядел на ее встревоженное лицо, но сам внешне оставался спокоен, хотя кровь леденела у него в жилах при мысли о том, как эта хрупкая хро­моножка бежала от возможной опасности. Он даже не понимал, как это ей удалось. Хромота ее, прав­да, заметно пошла на убыль, но необходимость бежать была для нее, должно быть, тяжелым испыта­нием.

– А может, она вообще никуда отсюда не уезжа­ла? – продолжала задавать свои вопросы Кэтрин. – Может, она где-то здесь, в окрестностях Пенгаррона и просто… просто выжидает?

– Я искал ее, Кэтрин. Искал очень долго. И если Джиллиан действительно, как вы предполагаете, по­являлась

в Пенгарроне, то не потому, что осталась здесь и обитает где-то поблизости, а потому, что вернулась.

Призраки вошли в сознание Кэтрин, и она, сла­бо ему улыбнувшись, быстро ушла в спальню те­тушки. Возможно, как и Джейк в первую их встре­чу, дух Джиллиан Трелони вышел из морских ту­манов, чтобы преследовать его. Непонятно толь­ко, почему Джиллиан преследует и ее, Кэтрин. Мысль о Джиллиан никогда не покидала ее, и она постоянно напоминала себе, что Джейк женат. И все же он сейчас был здесь, с ней. А Джиллиан не было.

Ночью Кэтрин разбудил какой-то звук. Присут­ствие в доме Джейка сделало ее сон беспокойным. Он привнес в ее жизнь так много страхов, волне­ний и тревог, что полного спокойствия рядом с ним она не ощущала.

Проснувшись, она лежала и прислушивалась. Вскоре звук повторился. Он был еле слышен. Но кто-то явно проник в дом и теперь осторожно прокра­дывался по нему.

Они пришли, как и опасался Джейк. А он сей­час в таком состоянии, что вряд ли способен про­тивостоять недругу. Отправляясь спать, был страш­но бледен, она это видела. Надо было отнестись к нему повнимательней, убедиться, что с ним все в порядке. А может, он сейчас лежит в ее спальне без сознания… Никто никогда не заботился о нем, и она тоже оказалась не очень радушной хозяйкой. Вот Кэтрин и решила, что справится со всем в одиночку. Джейк вряд ли перенесет еще один удар по голове.

Откинув одеяло, она спустила ноги на пол и, стараясь не шуметь, встала с постели. Старые доски пола скрипели, но она все же решила идти на раз­ведку. Кэтрин знала каждую половицу, а поскольку скрип раздражал ее, она научилась наступать лишь на те, которые не скрипят. Так что ей не впервой было двигаться по дому совершенно бесшумно.

Правда, это была не ее спальня, а тетушкина, что несколько сбивало, но шторы, к счастью, она не задергивала, и яркий лунный свет облегчал ей задачу. По крайней мере ей не грозило теперь на что-нибудь наткнуться и насторожить того, кто вторгся в дом. Но кто вторгся? Одна мысль, что их там не­сколько, приводила в трепет. Да нет, просто она привыкла к этому «они», то и дело срывающемуся с уст Джейка, а на самом деле у нее все время было такое ощущение, что неприятель один и что скорее всего это Джайлз Ренфрей. Но вот если он привел с собой еще кого-то, это хуже некуда. Надо попытать­ся на слух определить, сколько их, а тогда уж обду­мать свои действия.

Выйдя из спальни, Кэтрин оказалась в неболь­шом коридоре, куда, благодаря небольшому окон­цу, тоже проникал лунный свет. По счастью, в по­ток лунного света попал и старинный сундук, сто­явший на лестничной площадке. Он был трех футов высотой, с давно утраченной крышкой. Тетушка дер­жала в нем всякую всячину – пару тростей для про­гулок, множество разных, давно уже вышедших из употребления вещей, по которым давно плакала свалка, и очень старый зонт.

Зонту Кэтрин обрадовалась. Раньше, когда он по­падался ей на глаза, она посмеивалась над его ста­ромодной нелепостью. Но вот теперь он оказался единственным предметом, который может представ­лять из себя грозное оружие. На вид он был самого наипочтенного возраста, черный, громоздкий и дряхлый, как древнее оружие, пережившее множе­ство сражений и уже забывшее о них. Но кое-что в нем продолжало представлять реальную угрозу – зловещего вида металлический наконечник.

Кэтрин знала, этот острый блестящий конец дей­ствительно сделан из стали. Очевидно, так и было задумано – зонт, который в нужную минуту мог мгновенно превратиться в грозное оружие. Им мож­но действовать и как дубинкой, и как шпагой. Кэт­рин осторожно извлекла зонт из сундука и приме­рила к рукам. Да, с этой штуковиной она, пожалуй, сумеет одолеть парочку нападающих, а потом уже можно будет позвать на помощь Джейка.

Старательно избегая скрипящих ступеней, она спустилась с лестницы и, увидев, что на кухне го­рит свет, страшно разозлилась. Что за дьявольская наглость! Они чувствуют себя так уверенно, что не считают нужным скрываться в темноте. Ну ничего, через минуту-другую они лишатся своего самодо­вольства.

Когда она осторожно заглянула в кухню, там не был ни души, и от сердца у нее отлегло, подума­лось даже, а не пригрезились ли ей эти звуки и не сама ли она забыла тут выключить свет. Видно, и Джейку было не до того, он поспешил в спальню и наверняка упал в постель как подкошенный, измож­денный тяжелым днем, которому предшествовала долгая дорога из Лондона.

Ступив на порог кухни, Кэтрин немного постоя­ла, прислушиваясь, и совсем уже было собралась выключить свет и уйти, как вдруг ее осенило. Ниче­го не значит, что она никого не увидела. Есть одно место, где вполне способен укрыться человек, это место за дверью. Ей не раз приходилось видеть по телевизору подобные ситуации, и она всегда дума­ла: неужели все герои и героини фильмов настолько тупы, что не понимают очевидного? А теперь и сама чуть было не попалась на эту нехитрую уловку.

Один человек вполне мог уместиться за дверью. Боевой дух вновь вернулся к ней и вместо страха она почувствовала нарастающую злость. Держа свое оружие наизготовку, она вторглась в кухню, гото­вясь издать воинственный клич, призванный устра­шить злодея, притаившегося за дверью, и выманить его на честный бой. В эту секунду Кэтрин совсем не думала о том, что может серьезно ранить противни­ка, кем бы он ни был.

Когда она начала разворачиваться, кто-то чер­тыхнулся, на ногу ей плеснуло чем-то горячим, и тотчас послышался звон разбитой посуды. Она при­шла в бешенство, собравшись нанести врагу страш­ный удар, но зонт вдруг выпал у нее из рук, а неис­товый крик атаки на ходу преобразился в испуган­ный крик – перед ней стоял Джейк.

Кэтрин ужаснулась: ведь еще секунда, и она прон­зила бы его своим допотопным, но опасным зонтом. А он смотрел на нее, как на полоумную, и явно был недоволен результатами своих наблюдений.

– Какого черта вы здесь делаете? – рявкнул он. – Вы хоть понимаете, сколько раз я уже вынужден был задавать вам этот вопрос? Вот вы и опять кра­детесь куда-то с пикой наперевес, как безумный древнескандинавский викинг, и мне будет весьма любопытно послушать ваши дурацкие объяснения. Или это обычный ночной моцион, предписанный вам психиатром?

– Мне показалось, что они пробрались в дом, – пролепетала Кэтрин. – Я услышала какой-то шум, а вы казались таким больным и усталым, что я поду­мала…

– Ах, так это вы меня вышли защищать с оружи­ем в руках!

Джейк просто из себя выходил, тыча пальцем в направлении поверженного зонта, лежащего теперь в кофейной луже.

Кэтрин, стоя на одной ноге, вторую, ошпарен­ную, согнув в колене, придерживала рукой. Оскол­ки разбитой чашки она заметила лишь тогда, когда гневные речи Джейка умолкли.