Мрачный Вампир

Бакстер Кейт

— А похоже? — ответил тот.

Клэр села.

— Мне нужно позавтракать, прежде чем отправить Ванессу в школу. — Она запечатлела медленный поцелуй на рте Михаила, прежде чем подняться. — Постарайся не выглядеть таким мрачным, Дженнер, — поддразнила она, когда выходила из комнаты. — У тебя все получится.

Боги. Было настолько очевидно, что его связь была источником его кислого настроения?

Михаил выпрямился и махнул рукой в приглашении.

— Присаживайся.

Между

ними повисла тишина. Дженнер глубоко вздохнул. И отпустил это.

— Шивон просит, чтобы ты позволил ей увидеться с Шелль. Если ты позволишь, она поделится любой информацией, что у нее есть об оборотне-изгое. Я вечером говорил об этом с Ронаном, и он согласился, что…

— Прошло чуть больше недели, Дженнер. Дай себе время, чтобы приспособиться.

Ему не хотелось говорить о своей связи. Или о Брие. Или о том факте, что он чувствовал себя лучше, чем когда-либо. Он не хотел, чтобы его король знал, что он был на грани того, чтобы стать безумным существом, которым всегда боялся быть.

— Это не очень хорошая идея. Одиночка не является существенным. Одержимость Шивон сосредоточилась на Шелль. Она не даст ни куска дерьма о Грегоре. Тот залижет раны, прежде чем переориентирует силы. Нападения на ковен — вот что требует нашего внимания. Вот как мы его найдем.

Михаил минуту спокойно изучал его.

— Дженнер, ты ел?

— Да. — Его голос дрогнул на слове. Сегодня у Брии он взял больше, чем должен был, но его жажда по-прежнему бушевала в горле, будто он был недавно обращен. Чудовище.

Михаил удивленно поднял брови.

— Недавно?

Дженнер насмешливо фыркнул.

— Как будто ты не знаешь, что я нажирался без грамма самоконтроля каждую ночь в течение нескольких месяцев.

Губы Михаила сложились в жесткую линию.

— А Брия?

Дженнер вспомнил ее клыки в горле, и его член зашевелился. Боги, как он хотел ее обнаженной, мягкой и желанной под ним.

— У нее замечательный контроль.

— Ты пришел сюда не для того, чтобы поговорить со мной о Шивон, или Грегоре, или даже о своем недостатке контроля. Возможно, тебе стоит добраться до сути до восхода солнца.

С чего начать? Мог ли он признаться Михаилу, что хочет, чтобы связь была разорвана? Что, если бы у него была возможность, то он отправил бы свою душу обратно в забвение, чтобы ему не пришлось терпеть пытки эмоций, которые он не мог объяснить, или которыми не мог управлять? Что он хотел бы жить вечно, как один из бездушных, если это будет означать защиту Брии от него?

— Я ничего о ней не знаю, — сказал он наконец. — И она видит во мне не что иное, как жестокого мудака.

— Она так сказала?

— Нет, — признался Дженнер. — Ей не пришлось.

— Связь — это дар.

Нет. Это гребаное проклятие. Дженнер думал, что может открыто поговорить с Михаилом

об эмоциях, что мучают его, но он обнаружил, что не может признаться в слабости своему королю.

— Ты был прав, что держал меня вдали от нее в ту первую ночь, — сказал он. — Теперь я должен скрываться от нее. Я знаю, что не имею права спрашивать, но может ли Брия остаться здесь еще на некоторое время? — Пока Дженнер не мог решить, как лучше поступить с Брией, он хотел, чтобы она была где-то рядом. Где он знал, что она будет защищена.

— Конечно, может. Это уже решено. Вы оба можете оставаться так долго, как хотите.

Дженнер всегда был желанным гостем в доме и часто оставался. Он устроил здесь временный дом, потому что было легче быть рядом, если Михаил нуждался в нем для чего-либо. А потом из-за Брии. Но было бы лучше, если бы он держал дистанцию.

— Я останусь у себя на некоторое время. — Взгляд Михаила стал пристальным, и Дженнер добавил: — если ты не против.

— Ты только еще раз проверяешь свой контроль, удерживая себя вдали от нее, — предупредил Михаил. — И ты, конечно, не будешь создавать с ней длительную связь.

Именно. Формирование чего-либо с Брией помимо их связи только приведет к разрушению.

— На данный момент, я думаю, что так лучше.

Михаил поджал губы и придавил Дженнера мощным взглядом, который, блин, чуть не заставил того извиваться.

— Проводи свои дни там, где хочешь, но запомни мои слова: ты пожалеешь о решении. Твои ночи, однако, все еще принадлежат мне.

Дженнер склонил голову.

— Конечно.

— Я хочу, чтобы ты посетил ковен Фэйрчайлда, — сказал Михаил. — Без Брии.

Будто Дженнер когда-либо мог подумать о том, чтобы взять ее туда.

— Он меня нервирует, — признался Дженнер. — У него есть секреты, а не несколько предрассудков.

— Согласен. Узнай, что это за секреты. Я не могу себе позволить никаких сюрпризов.

Как и Дженнер. Особенно что касается Брии.

— Я занимаюсь этим. Как насчет просьбы Шивон? Она будет ожидать ответа от меня.

— Я это рассмотрю, — ответил Михаил. — Только потому, что мое сотрудничество, кажется, раздражает ее.

Дженнер поднялся с дивана.

— Завтра я навещу ковен Фэйрчайлда на закате.

— Хорошо. — Если Михаилу было что еще сказать, он придержал это.

Дженнер прошел обратно через дом в фойе, его ноги были свинцовыми гирями, которые отказывались двигаться. Он сжал дверную ручку и повернул ее. Он опустил голову и сжал челюсти. Огонь бушевал в его горле, и мошонка сжималась неизрасходованным семенем. Сдерживаемая агрессия, желание и похоть бушевали в нем, превалируя над любой каплей здравого смысла, которая у него оставалась. С рыком он развернулся на пятках и помчался по лестнице в гостевую комнату второго этажа.