Мститель
Шрифт:
Через две с половиной недели спокойная жизнь закончилась. Леонард Эрикович ремонтировал электродвигатель от рейсмуса, когда в мастерскую, в которой вместе с ним работало ещё несколько мужиков, вошли пятеро блатных. Один из них, Сивоха, который называл себя смотрящим, подал мужикам знак рукой и те вышли из мастерской. Когда дверь за ними закрылась, Сивоха подошел поближе, сел на табурет и нагло заявил:
— Слышь, богатенький, у тебя, говорят, сотовый телефон есть, а ты даже никому его не показываешь. Ты бы того, дал мне с братками на воле побазарить.
Леонард Эрикович повернулся к смотрящему, посмотрел на него сочувственно, и негромко сказал:
— Значит так, Сивоха,
Он подошел поближе к окну и быстро оглядел двор перед цехом. Невдалеке как раз стояли двое конвоиров с собаками. Это были крупные, матёрые восточно-европейские овчарки, хорошо натасканные на защитно-караульную службу. Крупные, с мощной грудью и лапами. Одного взгляда Колдуна было достаточно, чтобы собаки сразу же стали послушными исполнителями его воли. По его мысленной команде они в считанные секунды перегрызли поводки и огромными прыжками помчались к мастерской, а он резким движением открыл окно. Решеток на окнах не было, поскольку на ночь из рабочей зоны всех заключённых отводили в жилую и потому воровать что-либо тут было просто некому. Сивоха, услышав такие речи от мужика, загнусавил:
— Богатенький, а вот это уже борзость и за такую борзоту тебя нужно примерно…
— Договорить он не успел, так как вместе с морозным воздухом в мастерскую ворвались два пса, один из которых мигом сшиб этого типа на пол, после чего крепко стиснул клыками четырёхсантиметровой длины его мужское хозяйство, отчего Сивоха взвыл и заголосил благим матом — У-ы-ы, Леонард Эрикович, я всё понял!
Простите меня, это кум на меня надавил. Приказал отпрессовать вас по полной программе, но сначала приказал отобрать у вас телефон, чтобы вы не смогли предупредить своих бойцов. Ай, он мне сейчас яйца отгрызёт.
По приказу Колдуна пёс ослабил хватку и Сивоха умолк. Его подручные стояли под взглядом второго пса, как вкопанные. Леонард Эрикович подошел поближе, потрепал пса по загривку и спокойным голосом поинтересовался:
— Ну, и где он сейчас, кум этот?
Сивоха, осторожно суча растопыренными ногами, стал на локтях отодвигаться от овчарки, но пёс злобно зарычал и казанский бандит, придерживающийся воровских понятий тут же начал с перепугу колоться:
— Он рядом, пьёт чай с начальником сушильного участка.
Тут к окну подбежали конвоиры и принялись истошными криками подзывать к себе своё четвероногое оружие, переметнувшееся на другую сторону. Леонард Эрикович мотнул головой и приказал тому зеку, который стоял к окну ближе всех:
— Закрой окошко, дует. — Второму же он сказал — А ты пойди с моим косматым другом и покажи ему кума. Близко можешь не подходить. Просто укажи на него рукой и сваливай. Вы тоже, господа, можете покинуть это помещение. А ты, Сивоха, пока останешься со мной на предмет очной ставки.
Зеки бросились выполнять его приказание с таким энтузиазмом, что даже позабыли спросить смотрящего за зоной о том, как его самочувствие, а оно, судя по мокрым штанам, было у него неважным. Конвоирам не понравилось, что у них закрыли окно прямо перед носом, и они принялись молотить по раме кулаками. Леонард Эрикович перевёл на них свой взгляд и они оба рухнули, как подкошенные. Сивоха поймал этот взгляд и ему стало от этого так жутко, что он заскулил, словно побитая собачонка:
— Леонард Эрикович, только не убивайте меня. Поймите,
Пёс отошел от Сивохи, сел и широко зевнул, показывая свою пасть с белыми клыками.
За своего нового повелителя он был готов броситься на кого угодно, хотя на самого чёрта. Леонард Эрикович вздохнул и сказал смотрящему с укоризной:
— Встань, нечего валяться. Там в шкафчике чистая роба висит, переоденься. Сивоха, на будущее запомни, меня трогать это верная смерть, ну, а с кумом я сейчас разберусь и тебе придётся при этом поприсутствовать.
Минут через десять второй пёс, пятясь задом, привёл с собой начальника оперчасти ИТУ. За ним следом шло человек семь конвоиров, трое из которых тоже были с собаками. Увидев Леонида Эриковича и эти псы моментально перебежали на его сторону, а двое самых серьёзно настроенных конвоира свалились замертво. Поставив свою мохнатую гвардию в боевое охранение и отправив одного пса на разведку, Леонид Эрикович сел на табурет и вежливым голосом поинтересовался:
— Майор, с чего это тебе в голову взбрело отобрать у меня телефон? У тебя что, своего что ли нету?
Майор Пигунов, невысокий полный мужчина лет тридцати пяти, сдавленным голосом пискнул:
— Мне приказал это сделать полковник ФСБ. Он не местный. Его фамилия кажется Каратаев. Да, Каратаев Евгений Константинович. Он подошел ко мне вчера возле дома, когда я возвращался со службы и приказал устроить вам невыносимую жизнь, вручил мне конверт с десятью тысячами долларов и пригрозил большими неприятностями, если я откажусь. — Сторожевой пёс отпустил майорские гениталии и отошел в сторону. Хотя майор штанов не обмочил, он чуть не хлопнулся на пол, но его выручил Сивоха, который вовремя подставил табурет и майор, облегчённо вздохнув, взмолился — Леонард Эрикович, может быть вы в побег уйдёте? Сивоха вам всё здесь на зоне устроит, а я вам машину подгоню, джип какой-нибудь и эти десять штук отдам. Даже погоню за вами посылать не стану. Вас только через сутки, а то и двое хватятся. Беда мне просто с вами. Сначала был приказ вас всячески опекать, а теперь мне совсем другое приказывают.
Леонард Эрикович вздохнул и ответил:
— Ладно, я подумаю над вашим предложением, а теперь будьте добры, оставьте меня одного. Собак конвоирам я верну, только пусть они их не наказывают и за тех конвоиров, которых я вырубил, не волнуйтесь. Они вскоре сами придут в себя.
Только Бога ради, не пытайтесь бороться со мной. После того, что они со мной сделали, я могу в любую минуту сорваться и тогда пострадает множество людей. Так что лучше оставьте меня в покое. Вам нужен мой сотовый телефон, возьмите.
Покажете, если попросят.
Кум и Сивоха вылетели из мастерской с такой скоростью, словно за ними гнались собаки. Ну, а сами собаки быстро нашли своих проводников и ластились к ним, как ни в чём не бывало. Леонард Эрикович остался в мастерской один и до самого вечера к нему никто не заглядывал. Когда он вернулся вечером после ужина в барак, то к нему первым делом подошел какой-то зек и молча протянул другой сотовый телефон. Он взял его, кивнул в знак благодарности, отошел в угол и включив убедился в том, что в него была вставлена его собственная сим-карта. Немного подумав, он набрал номер телефона Скворцова и рассказал ему о странном полковнике ФСБ, строившем против него козни, после чего подошел к своей койке и рухнул на неё не раздеваясь. В это время Свазард Моливен ругался с королём Рагнердом, нервно расхаживал по гостиной и громко кричал на него: