Мститель
Шрифт:
У короля Леонарда глядя на эти сыромятные ремни сразу же появилась одна мысль, которой он, однако, не хотел делиться с принцессой Оделией и потому сказал Медведю:
— Хорошо, ремни я вам сейчас укреплю, а потом у меня будет к вам одна просьба, ребята. — Оглядев принцессу, которая выглядела в своём костюмчике весьма неплохо, он добавил — Оделия, ты сейчас отправишься вместе со мной.
Глаза принцессы засверкали от восторга, а король-маг стал быстро снимать с себя камзол, затем рубашку, после чего был вынужден снова обнажиться по пояс, чтобы оголить вену на левой руке. Он попросил Ворона найти среди сёдел и той посуды из дерева, которую сотворил в лесу, простыни, которые они прихватили из замка Монии и бросить их на пол рядом с ремнями, а сам
Принцесса Оделия смотрела на него с таким обожанием, что он даже пожалел, что не выпроводил её в другую комнату, но было уже поздно.
Когда он начала преобразовывать простыни, те зашевелились, словно живые. Это могло означать только одно, — старая ведьма Мония превратила их в какое-то своё дьявольское средство, чтобы издеваться над своими жертвами саду-тюрьме. Однако магия королевской крови была намного сильнее и вскоре они засверкали белоснежной чистотой. Оставив принцессу в её доме, хотя и скудно обставленном, но всё же родном, они взяли золотистые шнуры, одну простыню и пошли в самую дальнюю пещеру, превращённую в камеру. Король-маг и там пустил в ход магию королевской крови, поражая своих друзей своими донорскими способностями и особенно тем, что он даже не изменился в лице. Он превратил эту пещеру в просторную комнату с золотистыми полом, стенами и потолком, посреди которой из тех камней, из которых были сложены стены, изготовил большое, низкое каменное ложе, которое застелил белоснежной простынёй.
Пленники короля всё это время находились в соседней пещере и когда всё было готово, король вместе со своими друзьями стали извлекать из вуларановых доспехов, что было весьма непростым делом, и раздевать догола. Первой эта участь постигла Монию и вскоре блондинистая рослая красотка была перенесена в магическую камеру, в которой ярко светились стены, потолок и пол, и положили её на каменное ложе.
Бабёнка была недурна собой, но спутники короля смотрели на неё с отвращением.
После того, как все семь её голых слуг были перенесены в камеру, а все они являли собой чуть ли не образец для подражания всем культуристам и предметом зависти режиссёров порнофильмов, король-маг на скорую руку сотворил из большого куска королевского золота литровый кубок, а из тех припасов, которые имелись в его боекостюмы, какое-то розовое светящееся зелье.
Этим зельем он напоил слуг Монии, вышел из камеры вместе с друзьями и на несколько минут превратился в факира. От его приглушенного бормотанья и пасов, которые он делал, золотистые шнуры ожили и быстро заплели большой дверной проём, превратившись в магическую решетку. Как только и эта часть работы была закончена, король Леонард снял с руки катетер, спрятал свой магический инструмент в футляр и натянул на себя боекостюм и попинав решетку ногой, насмешливым голосом сказал:
— Ну, что же, мужики, поскольку эта красотка не вызвала у вас никакого влечения, то пусть ею займутся её верные слуги. В принципе из этой камеры теперь не вырвется и дракон, так что вы можете ни о чём не беспокоиться. Они сейчас хорошенько отдерут эту тварь, но с ней от этого ничего не сделается. Хотя она ничего и не помнит, чёрная магия надёжно защитит её тело от любых травм и ранений, но я не думаю, что Мония обрадуется тому, что слуги сделают с ней то же самое, что они, как я полагаю, делали с другими девушками. Ладно, ребята, перетащите доспехи и королевское золото в пещеру рядом с домом Делии и не скучайте здесь. Дело близится к полудню, так что нам пора в путь.
Медведь сердито сверкнул глазами и обиженным голосом громко поинтересовался у короля Леонарда:
— Лео, так ты что же подумал, что я могу захотеть переспать с этой бешенной тварью? Ты того, думай, что говоришь.
Король
— Да, Медведь, с чувством юмора у тебя плоховато! Парень, да, я тебя к ней и на пушечный выстрел не подпустил бы. Хотя она сейчас уже не сможет применить своей магии, так как я напрочь отшиб ей память, она по-прежнему остаётся самой злобной и коварной стервой, какую я только встречал. Извини, дружище, но эта тварь может и без всякой магии так засрать тебе мозги, что ты долго будешь потом гадать что белое, а что чёрное. В принципе единственное, о чём я вас хотел попросить, так это о том, чтобы вы поглазели на то, как её будут сейчас насиловать её же собственные слуги, точно так же, как на вас когда-то глядели сверху все те ублюдки, которым так нравилось смотреть на то, как вас заставляют убивать друг друга, что они даже платили за это деньги, но даже этого я от вас не прошу.
Блок незаметно для короля стукнул Медведя кулаком в бок и нарочито весёлым голосом сказал:
— Лео, дружище, если это и в самом деле Монии может не понравиться, то я сейчас сбегаю за лавкой и мы посмотрим на это увлекательное зрелище и даже будем свистеть и кричать точно так же, как это делали те уроды, кто сидел на трибунах.
Мония, которая очнулась в тот момент, когда с её тела снимали одежду и всё это лишь прикидывалась, что находится в беспамятстве, быстро соскочила с каменного ложа, подбежала к хрупкой на вид решетке, вцепилась в неё и попыталась было сломать, но не смотря на то, что мускулы её дико напряглись, та даже не шелохнулась и ведьма прорычала:
— Вы все сдохнете в страшных муках и я поглощу ваши жалкие, хлипкие душонки, съев ваши сердца.
Тут внезапно очнулся один из её слуг, повернул голову, услышав женский голос, увидел перед собой роскошный зад старой ведьмы и мигом подскочил к ней. О, в таком мерзком деле, как изнасилование, он был просто мастер. Удар его был точен и так силён, что у Монии глаза чуть не вылезли на лоб от изумления и возмущения, но её слуге было плевать на то, что подумает о нём хозяйка. Он потащил ведьму к каменному ложу вопя:
— Мония, детка, как же давно я мечтал впердолить тебе!
Слуги стали приходить в себя один за другим и у всех было точно такое же желание.
Вот тут-то Мония и поняла, что она влипла в крупные неприятности и громко завыла, её крик кто-то очень быстро заглушил. Блок сунул в рот два пальца и громко засвистел, а два бывших бойца загоготали громко и издевательски. Король Леонард тоже злорадно рассмеялся и крикнул:
— Извини, красотка, что я не отходил тебя, но ты действительно не в моём вкусе!
Терпеть не могу молодящихся старух! Да, и вообще милашка, ты полное дерьмо.
Проехавшись по личным качествам ведьмы, он быстрыми шагами чуть ли не бегом отправился в дом принцессы Оделии. Та, услышав его шаги, выскочила из своей комнаты с костяным гребнем в руках. Король Леонард увидев эту юную красавицу, которая успела причесться и даже повесила себе на точёную шейку ожерельице из цветных камешков, подумал: — «Да, малышка, ты истинная принцесса» и громко воскликнул:
— В путь, ваше высочество!
Ну, в путь это было слишком громко сказано, так как весь путь только в том и состоял, что король-маг открыл портал прохода к своему схрону и вошел в него вместе с Оделией. Он быстро вскрыл заклинанием фундамент и вытащил из своего тайника рюкзак и седельные сумки. Не закрывая портала прохода он достал из рюкзака кожаную сумку с магическими амулетами и прочими мелочами вроде небольших слитков серебра и золота, забросил багаж в пещеру и только потом закрыл портал.
После чего открыл второй, на этот раз в таверну Майко и Нелинки и вошел в него вместе с принцессой. После того, что он собирался сотворить с Монией, этому парню будет опасно оставаться в Роброке, полагал он. В таверне царила точно такая же обстановка как и в тот день, когда он ввалился в неё сразу после своего прибытия в этот маленький, сонный городок. Вся троица снова дремала лёжа на лавках, а потому он зычным голосом скомандовал: