Мученик

Эвенсон Брайан

— Кто ты такой, чтобы мне указывать? — пробубнил Моресби. Он попробовал встать и чуть не упал. — Я — Моресби, потомок Божий.

Он все ещё что-то бормотал про свою родословную, пока Альтман тащил его через холл и засовывал полностью одетого в душ, выкручивая кран с холодной водой. В следующий миг Моресби закричал. Еще через десять минут, подавленный, он стоял в сухой одежде. Он был бледен, от него исходил кислый запах, его руки тряслись, но в целом внешний вид был более менее презентабелен.

— Ты в порядке? — спросил

Альтман.

— Просто нервы, — сказал Моресби. — Как только спустимся, все будет отлично.

Альтман кивнул.

— Ты же никому не расскажешь, не так ли? — спросил Моресби, пряча свой взгляд от Альтмана.

— Хендрикс этого не хочет, — сказал Альтман. — Если бы это зависело от меня, я бы сказал.

Он провел Моресби к бухте субмарин, где Марков собирался провести их осмотр перед отправкой. Пилоты субмарин уже были на месте, батискаф отправлялся.

— Оставайся здесь, — сказал Альтман.

— Ты куда?

— Найти Хендрикса.

Все могло быть иначе, если бы он нашел Хендрикса раньше, или пилоты батискафов следили бы за Моресби. Или, если бы Марков вернулся назад до того, как Моресби успел передумать, но у него это заняло почти полчаса. Но произошло следущее: Хендрикс и Альтман вернулись всего за пару секунд до Маркова, и, когда он начал говорить, Альтман заметил, что Моресби нигде не было.

Марков отнесся к мероприятию очень серьезно. Он был одет в свежевыглаженную униформу, и шел в сопровождении двух охранников с каждой стороны. Он поблагодарил пилотов, членов экипажей, техников за их старания, напомнил о двух других экипажах, которые останутся на корабле в случае проблем, из-за которых не удастся поднять батискаф.

— По вопросам, связанным с батискафом, и по любым другим, обращайтесь к Хендриксу и Моресби…, — он остановился.

— Где Моресби? — спросил он.

Хендрикс оглянулся.

— Он бы здесь всего секунду назад, сэр, — сказал он.

В итоге охрана нашла его. Моресби смог где-то найти бутылку и успел опустошить большую её часть. Пьяным, он упал с одного из подъемников и сломал шею. Это все моя вина, подумал Альтман. Я должен был следить за ним бдительней.Он оглянулся, и поймал взгляд Хендрикса, было видно, что они думают об одном и том же: винили себя.

Марков, однако, никак не отреагировал, и на просьбу Хендрикса отсрочить погружение батискафа на день, в качестве дани уважения, ответил отказом.

— Что ж, — продолжил он, когда к нему принесли тело. — Зато мы будем уверены, что получим точные геофизические данные. Правда, Альтман? — ему пришлось повторить это дважды, прежде чем до Альтмана дошло, что к нему обращаются.

— Да, — ответил Альтман, пытаясь не пялиться на тело, чья шея была изогнута под странным, невероятным углом.

В тишине они подняли лодку к борту корабля, батискаф плыл на буксире. С тех пор, охрана держала батискаф наготове.

— Я все еще под впечатлением, — сказал Хендрикс. — Я все же жил с Моресби. Если с тобой все по-прежнему, я позволю тебе пилотировать.

Чувствуя себя немного нервно, Альтман был рад отвлечься от работы с инструментами. Он стал потихоньку их погружать. Вскоре, готовые, они отдыхали на океанском дне.

— На какой мы глубине? — спросил Альтман.

— Совсем не так глубоко, как, когда мы будем в центре кратера, — ответил Хендрикс. Думаю, около двух тысяч метров.

— Ты когда-нибудь бывал так глубоко?

Хендрикс покачал головой.

— Почти, — сказал он, — но не совсем.

Это было мирное место, почти успокаивающее, думалось Альтману, как-будто они оказались на краю света. Ему нравилось слушать тихий шум работы рециркуляторов, смотреть в темноту, в практически пустой мир снаружи.

35

Прошла неделя с их возвращения, и всем уже не терпелось приступить к работе. Они начали забор данных с поверхности, с баркаса, качавшегося в зыби волн. Филд был с ним первое время, делая свои и перепроверяя замеры Альтмана, становясь все зеленее и зеленее с приближением полудня. Последние же часы дня он провел у борта судна, его тошнило.

На следующее утро Филд, изнуренный, в пятнах рвоты, был отправлен на базу, и теперь остались только Хендрикс и Альтман. Они опустились на 1000 метров и продолжили исследования там, ожидая, когда Марков отдаст команду на дальнейший спуск. Когда он пришел, они опустились на 2000 метров и повторили процесс.

— Достаточно просто, — заметил Альтман.

Хендрикс пожал плечами:

— Более или менее, — сказал он. — Единственная проблема, что ниже этой глубины качество связи будет ухудшаться. Сложно предугадать, получат ли они данные, которые мы передаем.

— Нас может отрезать? — спросил Альтман.

— Она появляется и исчезает, — ответил Хендрикс. — Нет серьезных причин волноваться, покуда все идет как надо.

Через лобовой иллюминатор Альтману казалось, что он видит отблески из раскопок внизу, от роботов-копателей, но было слишком далеко, чтобы что-то разглядеть.

— Мы можем опуститься до 3000 метров, а затем подняться, — предложил Альтман. — Воздуха у нас более, чем достаточно. Ты — главный. Тебе решать.

Хендрикс поинтересовался: — А ты слышал истории про другой батискаф?

— Я видел видео, — сказал Альтман.

— Что думаешь там произошло?

— Я не знаю, — отмахнулся Альтман.

— Это тебя ни чуть не заботит?

— Я не знаю, — повторил Альтман. — Мне интересно узнать, что случилось, но я не очень озабочен этим. Тебя это волнует?