Мученик
Шрифт:
— Привет, сказала женщина. — Как вы сегодня?
Он ничего не сказал, по-прежнему притворяясь спящим.
— О, дорогуша. Вы снова выдернули катетер, — сказала она. — Нам он не нужен, не так ли?
Она опустилась за концом капельницы. В этот момент его тело решило встать и схватить её за запястье. Действительно, он был в своем теле, смотрел своими глазами, но тело совершало движения не по его воле. Это не он себя контролировал, значит в нем был кто-то ещё.
Как скоро он об этом подумал, появилось чувство,
Спустя пару секунду, после того, как его тело совершило с ней ещё несколько действий, он был уверен в её смерти. Если бы его спросили, как именно все произошло, он не смог бы ничего сказать, хотя он был уверен, что как-то к этому причастен. Вернее не он, а его тело. На какой-то миг она все ещё была жива, даже если едва, а затем шла кошмарная череда событий. Когда они закончили, она была мертва.
Он подошел к двери и попробовал открыть. Все еще заперта. Как это возможно? Она же вошла в нее, так ведь?
Должно быть у нее есть ключ. Он побрел обратно к ее трупу в поисках кармана. Но он не мог найти никаких карманов. Она превратилась в месиво. Проталкивая окровавленные руки сквозь мокрые ошметки одежды и плоти, он наконец нашел что-то твердое, не являющееся костью.
Едва вытащив окровавленную карту, он понял, что в комнате есть кто-то ещё. Была фигура в тени последней кровати.
— Кто это? — спросил он.
Разве ты не узнаешь меня? — произнес голос.
Он подошел поближе, еще ближе. Было похоже, словно человек находится и не находится в комнате. А потом он, вдруг, почувствовал пронзительную боль в голове. Он пошатнулся. Когда он взглянул обратно, то уже знал, кто стоит перед ним.
— Папа, сказал он.
Приятно тебя увидеть, Джейсон,сказал он. Давай, присаживайся. Нам предстоит серьезный разговор.
— О чем, пап?
Но его отец не был там, где он думал. Он повернулся и увидел его в другой кровати.
Мы терпим неудачу,сказал его отец. Вы должны оставить ту вещь там, где нашли. Воссоединение — не единственная важная вещь.
— Воссоединение? — переспросил Хендрикс, и стал искать отца, который как-то снова переместился.
Они хотят, чтобы мы стали едины,сынок. Он печально улыбнулся, качая головой. Можешь себе представить? — сказал он.
— Кто — они, папа?
Мы должны быть осторожны, или от нас ничего не останется.
Затем его отец улыбнулся. Это была прекрасная улыбка, какая у него была раньше, когда Джейсону было всего пара лет. Джейсон уже забыл эту улыбку, но теперь воспоминания нахлынули вновь.
Расскажи им,Джейсон. Расскажи всем.
— Обязательно, отец, — прошептал он. — Обещаю.
За спиной был какой-то шум, но он не хотел отводить взгляд от лица своего отца. Он боялся, что, повернувшись, уже не найдет его. Затем были крики. Он игнорировал их так долго, как мог, но они были слишком сильны. Он развернулся и пошел на них.
Был грохот и вспышка света, и, вдруг, он оказался на полу, глядя в потолок. Я должен встать и рассказать им,думал он, но, попытавшись, не смог пошевелиться. Я просто полежу здесь,подумал он. — Папа? — прошептал он, но ответа не было.
40
— Могу я получить копию? — поинтересовался ихтиолог, глядя на видео.
Альтман пожал плечами.
— Конечно — сказал он. — Что ты думаешь?
— Я никогда не видел ничего подобного — сказал ученый. — Эти странные роговидные наросты, мне не доводилось видеть такого. Ты, возможно, обнаружил новый вид. Или это может быть результатом какой-то мутации. Я поспрашиваю вокруг, посмотрим, если кто-то видел подобное.
— В общем, это необычно.
— Очень необычно.
— Ну? — спросил Альтман.
Он был в лаборатории Скада, бутылка была при нем. Розоватая субстанция была из нее извлечена и помещена в трубку для образцов. Из нее Скад взял маленький кусочек и запустил тест на определение ДНК.
— Это странно — сказал Скад. — Это ткани.
— Какие ткани?
— Живые ткани — сказал Скад. — Как плоть. Оно было когда-то живым. Но имеет очень необычный генетический профиль.
— Это кожа, которую оторвали от чего-то?
— Я так не думаю, — сказал Скад. — Я думаю, что оно было живым, не так давно. Оно было живым, когда вы это нашли. Может, даже, когда вы засунули это в бутылку.
— Этого не может быть — сказал Альтман.