Мудрец. Сталкер. Разведчик
Шрифт:
Они вышли на крыльцо и увидели, что на другой стороне улицы стоит чёрный «хаммер», а в нём скучает водитель и ещё кто-то.
Майор сделал знак рукой – дескать, бегите наверх, там без вас не управятся. Дисциплина у белобрового была на высоте, никто слова не сказал, и почти уже дошли конвоиры Паши до машины, как вдруг вылетело со звоном стекло и завизжал женский голос:
– Пацаны! Это подстава! Валите их!
– Сама виновата, – сказал Майор. – Падай!
Так единственная кошкинская гостиница «Гостиница» перестала существовать.
Глава десятая
Виталий Павлович Климов по прозвищу Киндер, 27 лет
Когда мы с ним познакомились. Белый ещё не был Белым. Его кликали Юношей да Вечной Отмычкой. Но! Уже тогда он себя проявлял.
Везуха у него была – мама дорогая. Именно везуха, а не чуйка. Некогда ему было чуйку выработать. А везуха в Зоне вешь необходимая. Думаешь, почему сталкеры в азартные игры не играют? Потому что власть с картами и рулеткой борется? Как бы не так. Чтобы везуху попусту не тратить, вот почему. Шахматы, шашки – другое дело.
Мы ходили тогда под Намбер Ваном, который сейчас на другой зоне кантуется, с маленькой буквы. Дяденька был сволочной, жадный. Но! Не жестокий. Если что, сразу стрелял, без фокусов. Может, поэтому Белый к нему и потянулся…
Как-то надо было вынести из Зоны хороший хабар. Хороший, редкий, и, главное, срочно его ждали в Предзонье. Не хотелось бы, чтобы военные его себе поимели. Но! Человек предполагает, а боженька не фраер.
Намбер думал, что он великий хитрец. Вот он нас и выбрал – совсем ещё зелёных, а я вообще выглядел как трудный подросток.
Ну а Белый уж таким лохом смотрелся, что даже бандиты на наше добро не позарились. Да и страховали нас до самого Периметра. Мы же без оружия шли, так задумано.
Я нёс пустой новенький контейнер. То есть не совсем пустой, а с мелочью – «фенечки», «кашка», пара «узелков», словом, сувениры, а не артефакты. Зато у Белого контейнер старый, крышка на соплях – явно кто-то выкинул, а салажонок подобрал. Но! Серьёзные в нём вещи хранились – флакон «вселенской смази», две «ракушки» и «сучья погремушка», да ещё какая-то неизвестная мне вещь – самая ценная.
Периметр мы прошли спокойно – не то прикрывали нас хорошо, не то везуха Белого работала. А только выходим мы в Предзонье, садимся в автобус и едем в город Чернигов. Я себя чувствую на седьмом небе, как дембельнутый, а Белому, конечно, этого не понять. Он улицу-то путём перейти не мог, такой был дикий – хуже Топтыгина.
И вот приходим мы в гостиницу «Градецкая». Многоэтажный гадючник, хуже общаги. Тараканы лютуют и мебель разваливается. Но это нам по барабану, потому что нужен нам портье. Ему надо сдать хабар.
Кто этот портье – мы не знаем и не надо нам знать. Нам надо знать одно – на стойке должна стоять табличка: «Дежурный администратор». И от руки должно быть подписано ФИО – «Джобуа Бесик Автандилович». А кто за стойкой сидит, не важно – хоть баба, хоть негр преклонных годов. А если таблички нет, то действовать по другому варианту, но! Речь не об этом.
Табличка на месте, имя тоже. Но не сразу должны мы бросаться к Бесику Автандиловичу, а сперва дождаться, пока настанет полдень. Вроде как мы экономим, не хотим оплачивать лишние сутки.
Сидим в креслах, ждём. Белый читает стихи, чтобы не было скучно. А мне и так не скучно – плейер крутит Тома Уэйтса. Вроде как я Белому несознательный младший братик, такое гоним кино. Хотя я в Зону пришёл пораньше.
Кончились стихи, отхрипел Уэйтс, настал полдень, метнулись мы к стойке. Только метнулись не одни. Но! Это не страшно, потому что не одни же мы хотим поселиться. Есть ещё желающие, так как готель недорогой. Но протягивают эти желающие не паспорта, а удостоверения. И не Бесику Автандиловичу, а нам. А господин Джобуа виновато этак улыбается: ничего, пацаны, всякое бывает, какие ваши годы…
Заводят нас в кабинет – что у вас, ребята, в рюкзаках? А в рюкзаках контейнеры. Ну, за свой я спокоен – такую мелочевку на любой барахолке можно купить у калеки, который сидит с табличкой «Пострадал от Зоны» – по-русски, по-английски и на мове. К тому же по документам я несовершеннолетний. А с Белым хуже. Мы ведь на подробный досмотр не рассчитывали.
Тут же понятые стоят. Капитан Кулиш переписывает каждую песчинку из моих великих сокровищ. Но! Капитан Кулиш меня не знает, а я о нём в курсе. Капитан Кулиш нарочно приехал из Киева, чтобы нас тут перехватить. Значит, шли мы прямо к нему в зубы. Мы шли прямо, а Намбер косвенно – нас же допросят с химией. С химией героев-молодогвардейцев не бывает. Спасибо, Бесик Автандилович.
Мелочь моя на солидное дело явно не тянет. Но! Вот когда они до второго контейнера доберутся… Никакая лоховская внешность не поможет. И святая душа не сработает. Будут нам долго втирать, что плохие дяди втянули нас в грязную авантюру, а сами сидят и посмеиваются в Зоне. Такая у капитана Кулиша служба.
Доходит очередь до Белого. Он спокойно так стоит, потому что плохо представляет, что впереди корячится. И свою позорную коробочку вынимает тоже спокойно. Переворачивает контейнер и высыпает содержимое на стол, на зелёное сукно.
Капитан Кулиш сразу шарахнулся – он-то знает, что может скрываться в контейнере, вынесенном из Зоны. И что бывает при неосторожном обращении с мощными артефактами.
Я тоже знаю, только шарахаться мне некуда, сзади стоят понятые, глазами лупают – не представляют, сколько рентген можно схватить ни за хрен собачий. И не только рентген. В хабаре и «казуист» может заваляться, тогда на готеле «Градецкая» можно поставить жирный крест…
Но! На столе только какие-то камешки, веточки и стекляшки, да ещё консервная банка из-под тушёнки.