Мудрость Хеопса
Шрифт:
Монра молился. Голос его дрожал, из глаз текли горячие слезы, скатывавшиеся по исхудавшим морщинистым щекам. Седая борода была влажна от них. Встав с коленей, он с волнением поглядел на мертвенно-бледное лицо своей юной жены, лежавшей на постели, потом перевел взгляд на крохотного младенца, безмятежно зевавшего возле материнской груди.
Открыв темные, как маслины, глазки, ребенок тут же в испуге смежил веки. Руджедет крепче прижала сына к себе, надеясь спасти, защитить его, и слабым голосом спросила:
— Есть ли новости о Сарге?
— Солдаты догонят
— Увы, мой господин! Нить жизни нашего ребенка тонка… Вдруг она порвется?
— Как ты можешь так говорить, Руджедет! С момента побега Сарги я, не переставая, думаю о том, как защитить тебя и младенца от зла и напастей. Владыка посоветовал мне пойти на хитрость, но я переживаю за тебя, потому что в своем болезненном состоянии ты можешь оказаться неспособна вынести какие-либо тяготы.
Жена с мольбой протянула к нему руку.
— Сделай все, что в твоих силах, чтобы спасти наше дитя, — жалобно попросила она. — Пусть моя слабость не беспокоит тебя, ибо материнство придало мне сил, которых нет у здоровых людей.
— Слушай, Руджедет, — сказал измученный жрец, — что я приготовил повозку и наполнил ее пшеницей. В ней я оставил свободный уголок… Туда ляжешь вместе с сыном. Я смастерил из дерева ящик, и, если вы заберетесь внутрь, он скроет вас от любопытных глаз. В этой повозке ты вместе со своей верной служанкой Катой отправишься к дяде в деревню Сенка.
— Позови Зайю, потому что Ката вчера тоже разрешилась от бремени, как и я, ее госпожа, — сказала Руджедет. — Разве ты не знаешь, что она произвела на свет мальчика?
— У Каты родился сын? — удивленно воскликнул жрец. — Что ж, это интересно… Ну тогда, я надеюсь, Зайя будет предана тебе. Не то что Сарга…
— А что будет с тобой, муж мой? — взволнованно спросила Руджедет. — Что, если судьба в лице предательницы донесет тайну нашего младенца до фараона? Что, если твои люди не догонят Саргу? А если фараон пришлет сюда своих воинов? Что ты ответишь им, когда они спросят тебя о твоем сыне и жене?
Верховный жрец не думал о собственном спасении. Он прожил жизнь и покорится судьбе в любом случае. Сейчас его более всего заботило то, как спасти жену и сына, ибо он представлял себе, как будет разгневан Хуфу, а особенно его наследник, жестокий принц Хафра, узнай они о предначертании судьбы. Монра солгал, желая утешить жену:
— Не волнуйся, Руджедет. Сарга не скроется от тех, кого я послал за ней. Что бы ни случилось, меня не застигнут врасплох. Вскоре я непременно буду с вами…
Верховный жрец покинул покои жены и позвал служанку. Зайя почтительно поклонилась своему господину.
— Я поручаю тебе заботу о твоей хозяйке и ее новорожденном ребенке, — повелел Монра. — Ты должна сопровождать их до деревни Сенка. Прошу тебя, — добавил он, глядя в глаза женщине, — будь настороже, поскольку им обоим грозит опасность…
— Я отдам жизнь за свою госпожу, — молитвенно сложив руки, ответила Зайя, — и ее благословенного сына.
Жрец попросил ее помочь перенести госпожу в хранилище
— Ты должна быть спокойна ради нашего дорогого ребенка. Не позволяй страху овладеть тобой. Тебе нужно выкормить его сильным, здоровым, лишенным волнений молоком, слышишь, Руджедет?
— Ты так и не назвал его, — она всхлипнула.
— Сим нарекаю его именем моего отца, который покоится рядом с Осирисом. Джедеф… Джедефра… Джедефра, сын Монры. Клянусь богом Ра, я буду молиться за него, я восславлю его имя и сумею оградить малыша от злых козней тех, кто будет замышлять недоброе против него.
Верный слуга жреца накрыл ящик деревянной крышкой со специальными отверстиями для дыхания. Когда Зайя села на место погонщика, взяв поводья двух волов, Монра сказал ей:
— Отправляйтесь с благословением нашего владыки-хранителя. Ничего не бойтесь. Да охранит вас в пути моя молитва.
Повозка медленно выехала за ворота храма. Сквозь слезы жрец смотрел, как волы запылили по дороге — в противоположную сторону от Мемфиса… Он бросился к лестнице, взбежав по ней с энергией юноши, потом поспешил к окну, выходившему на дорогу, и все провожал взглядом повозку, которая удалялась прочь, увозя с собой и его сердце, и его радость.
Потом произошло то, чего, он надеялся, никогда не произойдет — и уж точно не так быстро. Монру вдруг охватил непередаваемый ужас. Жрец позабыл о печали расставания с женой, прощальных муках и своих отцовских терзаниях. Страх сковал его настолько, что почти лишил рассудка и способности к здравому размышлению. Стиснув руку, жрец в испуге зашептал:
— О владыка Ра, о владыка Ра! — Старик увидел, как за поворотом дороги, ведущей к храму, показался, вздымая пыль, отряд царских колесниц. Они быстро приближались, выстроившись в строгий боевой порядок, на одинаковой скорости и держа между собой расстояние ровно в два шага.
«О владыка небесный! Солдаты фараона приехали раньше, чем я предполагал, — холодея, размышлял Монра. — Стало быть, Сарге удалось исполнить задуманное и сбежать от моих стражников. О, если бы ты мог так же молниеносно ниспослать ангелов смерти на их головы!»
Войска фараона мчались подобно ужасным гигантским демонам.
Лошади ржали, колеса грохотали, а на блестящих шлемах отражались косые лучи солнца. И зачем только они прибыли сюда?
Чтобы убить невинного ребенка, любимого сына, которого владыка даровал ему в преклонные годы, когда он уж отчаялся иметь наследника…