Муха с капризами

Грабовский Ян

"Подумаешь, какой взрослый! Забыл, наверно, как ты от Лорда улепетывал?"

"Не "улепетывал", а покинул его общество! Не желаю водиться с плохо воспитанными собаками".

"И сейчас ты злишься, потому что никакой приличной игры не можешь выдумать!"

"Просто мне неохота играть".

"Ах, неохота?" - издевательски переспросил его Рыжик.

"Да, не хочется. Не хочется, да будет тебе известно!
– настаивал Тузик.
– Если бы я только захотел - ого-го!"

"Что - ого-го?"

"Ничего!" - буркнул Тузик и,

дабы показать, что считает разговор оконченным, перевернулся на другой бок.

Рыжик понял, что с Тузиком не договоришься. Он поплелся под веранду.

Там был собачий склад. Лежали там кости - обглоданные, облизанные, обсосанные дочиста. Ни одной собаке не приходило в голову подкрепиться этими мослами. Они служили только для игры. И то лишь тогда, когда ничего другого, лучшего, не находилось.

Из-за этого склада игрушек шла неустанная война между собаками и теткой Катериной.

Но разве можно было сладить с нашими барбосами! Не раз Катерина устраивала в их конурах уборку. На двор летело все: тряпки, солома, кости. И все отправлялось на помойку. Кроме, конечно, разных щеток, гребенок, шлепанцев и иных полезных вещей, каковые возвращались их владельцам. Увы, это был сизифов труд.

Не проходило и дня, как Тузик, Рыжик и прочие обитатели нашего двора натаскивали столько сокровищ в свои будки, что исчезали все следы уборки.

Итак, Рыжик пошел к своему тайнику и достал баранью лопатку. Он сам притащил ее некогда со свалки возле казарм. Схватив кость в зубы, он принялся ее терзать. И ворчал при этом так грозно, что Тузик счел необходимым обернуться и посмотреть, что такое происходит.

"Рыжий, ты что там вытворяешь?" - спросил он с деланным равнодушием и нарочно едва приоткрыл глаз, не желая подавать вида, что баранья лопатка его сколько-нибудь интересует.

А Рыжик вошел в дикий азарт. Он носился с костью как ошалелый. Уже не ворчал, а рычал. И так свирепо, словно сражался по меньшей мере с самим львом.

Тузик все еще не двигался. Лишь когда Рыжик махнул костью перед самым его носом, он не выдержал. Вскочил и как гаркнет: "Рыжий, ты положишь эту кость или нет?"

"Отвяжись!"

"Ах, ты так?!" - рявкнул Тузик и кинулся на Рыжего. Что тут началось, трудно описать. Белье взлетело в воздух! Да что там белье - все полетело к черту!

Чуть не погибла курица Лысуха. Едва не раздавили петуха Беляша. К счастью, он успел вскочить на пенек, а оттуда на сарай. Сбили с ног утку Меланью. Селезню Кашпереку угодили костью в лоб.

Напрасно Беляш с крыши сарая вопил отчаянным голосом:

"Караул! Разбой! Спасайся кто может!"

Кашперек-селезень, как только немного очнулся, заковылял к птичнику, за решетку. Он качал своей побитой головой и приговаривал:

"Так, так, так! Страх, страх, страх, что эти псы вытворяют! Я сейчас же ухожу отсюда! Сейчас, щас, щас! Меланка, идем!" - позвал он жену.

Меланка пыталась ответить ему, но слышался только хрип. И неудивительно.

Со страху, пытаясь удрать от собак, она просунула голову в петлю решетки, а вытащить ее обратно никак не могла. Чем она больше дергалась, тем крепче застревала. "Спасите! Задыхаюсь!" - хрипела она в отчаянии. И может быть, и вправду бы удавилась, если бы не те же собаки. С разгона они налетели на Меланку, отскочили от нее и со всего размаху треснулись о сетку загородки - - только гул пошел!

И голова Меланки сама выскочила из петли. Утка отпрянула и помчалась к мужу.

"Ах, ах, ах! Как я расстроилась!"-жаловалась она Кашпереку.

Но Кашперек не принимал близко к сердцу ничьих огорчений, кроме своих собственных.

"Где собаки, там вечно драки!" - крякнул он важно и снова разинул клюв, словно собирался привести еще какую-то утиную пословицу.

Однако лишь потряс раза два своим зеленым хвостиком и коротко приказал: "В огород!"

И, не дожидаясь Меланки, заковылял вперевалочку к забору.

Там был выкопан лаз. Сквозь него птицы попадали в огород.

Кашперек пролез в дырку, за ним - Меланка. Когда они были уже по ту сторону забора, Кашперек приостановился и крякнул жене:

"Если не ошибаюсь, скандал на дворе не прекращается".

"Ты прав, дорогой, скандал на дворе не прекращается",- подтвердила Меланка, которая всегда соглашалась с мужем.

"Если не ошибаюсь, причиной этого скандала опять собаки, - продолжал селезень.
– Да, Меланьюшка, порядка на свете не будет, пока человек в юбке, вместо того чтобы кормить только нас, будет кормить и этих безобразников, которых называют собаками!"

"Совершенно согласна с тобой, Кашперушка..." - начала было Меланка и не окончила.

Ибо со двора донесся такой вопль, такой крик, такой визг, что у Меланки слова застряли в клюве. Кашперек затоптался на месте, потом крикнул: "Бегом!" - и, как пушечное ядро, полетел куда глаза глядят.

За ним вперевалку бежала Меланка, пытаясь на ходу что-то сказать Кашпереку. Тут во дворе снова раздался грохот. Кашперек завопил: "За мной!" И оба покатились к пруду.

Глава вторая

А во дворе действительно творилось нечто ужасное. Собаки гонялись друг за другом с такими воплями, что это услыхала тетка Катерина. Она вылетела из кухни и окаменела на пороге.

– Иисус, Мария! Ах вы, проклятые псы, чтоб вас!
– крикнула она и недолго думая схватила ведро с мыльной водой и - хлюсь!
– прямо на Рыжего и Тузика.

Тузик был как раз сверху. Ему досталась почти вся порция.

Рыжик получил только тряпкой по морде. Воспользовавшись тем, что Тузик зажмурился от едкого мыла, он схватил кость - и ходу.

Оглядевшись в поисках места, где бы ее погрызть в свое удовольствие, он заметил лежащую на земле простыню. Вскочил на нее.

Но там его снова настигла тетка Катерина и схватила за шиворот. Он вывернулся и кинулся бежать к калитке.