Шрифт:
Предисловие автора
Уж сколько раз твердили миру…
Казалось бы, всё, что можно было придумать и сказать про демократию – хорошего и плохого, умного и глупого, серьёзного и шутливого, давно уже сказано. Это слово не сходит с уст учёных, мыслителей и политиков уже много веков – со времени появления этого термина в Древней Греции. Более того, отношения демократического характера существовали в первобытных сообществах задолго до возникновения древнегреческой государственности, и о них наши предки, наверняка, много рассуждали и спорили. То же самое касается таких «избитых» понятий как политика и власть. Тем не менее, сферы человеческой деятельности, определяемые этими понятиями, настолько важны и интересны для людей, что споры и рассуждения о них никогда не прекратятся. Любой желающий найдёт здесь для себя и повод, и тему, чтобы
Я живу на свете довольно долго и всегда любил поболтать на кухне с родными, друзьями, гостями. Незаметно пришло грустное осознание того, что старшие мои собеседники, которых любил слушать я, уже ушли. И всё больше собеседников-сверстников уходят, наверное, не договорив что-то важное и не услышав что-то в ответ от меня. Вокруг уже больше людей, которые значительно моложе меня. Часто думаю, вступая с ними в разговор, а интересно ли им то, что интересно мне. Иногда замечаю, что они замолкают, когда я говорю о чём-то серьёзном. Возникает ощущение, что молодых собеседников это не цепляет и они тактично молча ждут, пока я выскажусь. Честно сказать, и мне уже не так интересна их молодёжная болтовня. Задаюсь вопросом – не постарел ли я настолько, что потерял интерес к происходящему вокруг?
Вспоминаю, что лет до пятидесяти не мог ходить по улице медленным шагом – всё время тянуло ускориться, побежать. Поэтому терпеть не мог ходить с женой по магазинам. Когда садился за руль автомашины, хотелось ехать и ехать вперёд, где ещё не был, неважно куда. Потом как-то незаметно для себя замедлился, шагаю по улицам всё так же быстро, но перестал прыгать через лужи, перескакивать газонные заборы. В делах по хозяйству остаюсь всё таким же торопыгой, как раньше, пытаюсь одновременно делать несколько дел, и часто из-за этого что-то упускаю, даже ломаю, получаю ссадины, выходит всё кое-как. Но при этом заметил в себе ещё одно изменение, с которого, наверное, ВСЁ и началось (т.е. то, что делаю в настоящий момент). Я стал зарываться мыслями в разные темы, которые приходят на ум. Это и воспоминания (прежде всего), и попытки объяснить что-то происходившее раньше или сейчас, и переосмысление своего отношения к окружающим людям, к собственному организму, к природе, к своим увлечениям… И мне это нравится!
Вот и ответ на заданный себе вопрос: ни капли интереса к жизни я не потерял! Просто по-другому стал относиться ко всему. Конечно, немного постарел и, возможно, становлюсь иногда назойливым, углубляясь в свои размышления и рассуждения. Поэтому, пока не началось старческое угасание и внутренние тормоза еще исправны, решил не обременять более уши родственников, друзей и знакомых своими разговорами на отвлечённые от жизни темы. Пришёл к удачной мысли, что мою болтовню легко вытерпит бумага. Вернее, теперь уже не бумага, а жесткий диск компьютера. Есть и ещё одно, не менее полезное следствие этого решения – умственно-письменные развлечения позволят подольше обойтись без непрошенных гостей – дядюшки Альцгеймера и тётушки Деменции. Это значит, что мои внутренние тормоза останутся в рабочем состоянии, и я смогу вовремя остановиться, чтобы не написать каких-нибудь глупостей, за которые потомки будут меня стыдиться.
Иногда позволю себе рассуждать на серьёзные темы в полушутливом тоне с одной лишь целью – чтобы чтение моей писанины не усыпляло. Кроме того, постараюсь осветить эти темы в необычном, ранее никем не использовавшемся ракурсе, полезном для их осмысления. Только при этом условии, если получится, есть смысл вообще обращаться к «избитым» темам. Пожалуй, это главное, чего хотелось бы достичь. Одновременно попробую вставить в эти серьёзные рассуждения какие-то собственные (не менее серьёзные) воспоминания о своей скромной и короткой политической судьбе. В результате исполню данное себе обещание – рассказать честно своим внукам и правнукам о собственной судьбе.
Последовательность обращения к отдельным темам будет, на первый взгляд, нелогичной. В этом нет никакого замысла – так получилось само собой. Уже заканчивая свой письменный труд, я пытался переставить разделы текста в другом порядке, но в итоге оставил всё как есть. Ничего более удачного не получилось, вероятно, потому, что затронутые вопросы тесно переплетены между собой, и невозможно назвать что-то главным, а прочее второстепенным. Власть, политика, демократия, народ, идеология – говоря о чем-то одном, всё время приходится переключаться на другое.
Можно не соглашаться с моей весьма вольной трактовкой некоторых терминов, понятий, явлений и событий. Я сознательно избрал именно такой стиль (можно сказать поверхностный и слегка нарочито бунтарский). Упрощение серьёзной темы позволяет охватить её вниманием сразу и всю, увидеть схематично, системно (то есть
Решаясь на этот письменный труд, я ни с кем, кроме себя самого, не намеревался спорить. Всякий человек волен читать или не читать, соглашаться или нет. Если всё же найдутся желающие опротестовать моё мнение и изложить свою позицию, буду рад узнать что-то новое для себя от более продвинутых оппонентов. Это можно сделать в личной переписке или заочно (никогда не прячусь за вымышленные ники в соцсетях, как никогда, будучи чиновником, не скрывал и свои номера телефонов).
Глава 1. Истоки темы
Я оказался младшим ребенком в семье. Когда подрос до способности расспрашивать взрослых о прошлом, оказалось, что из всех стариков-родственников жива лишь одна моя бабушка – мамина мать. А поскольку я рос хулиганистым сорванцом, у бабушки не было никакого желания делиться со мной своими воспоминаниями. Да и я, как все мальчишки, жил другими интересами. Когда же созрел до необходимости понимания своих корней, расспрашивать было уже некого. Кое-что о предках удалось узнать от родителей и тетушек. На отдельных листках, которые попадались под руку и к счастью сохранились, делал я путаные отрывистые заметки. Потом, после смерти родителей, к этим запискам добавился их небольшой архив – документы, газетные статьи и рукописные воспоминания отца о войне, которые он сделал по просьбам корреспондентов местных изданий. Только после выхода на пенсию я наконец собрался привести эти записки и воспоминания в порядок. Как сумел, изложил семейную историю в текстовом файле и составил таблицу всех родственников, начиная с прадедов и прабабушек, о которых когда-то что-то услышал от родителей. Как они жили и что было до них – увы, теперь уже не узнать. Кроме того, обработал и привел в относительный порядок многочисленные старые чёрно-белые фотографии – переснял, отсканировал, присвоил им наименования, содержащие примерную дату и место съемки. В сводной таблице родственников оказалось очень много персоналий – ведь нельзя пропустить никого, кто когда-то был и уже ушёл, и тех, кто родился совсем недавно. Множество имён, в них легко запутаться, и не сразу сообразишь, кто кому кем приходится. Поэтому нарисовал семейное генеалогическое дерево. Там тоже тесно, особенно внизу, ближе к сегодняшнему дню. Но, по крайней мере, сверху, среди наиболее ранних известных предков появилась наглядная картина. Отослал весь этот материал некоторым родственникам. Сопроводил его своим письмом–обращением к ныне живущим, в котором предложил дополнить историю своими воспоминаниями, хотя бы в части их собственных семейных историй.
Казалось бы, можно считать дело завершенным. Однако есть веская причина не только не останавливаться, но считать эту проделанную работу лишь началом. Теперь предстоит рассказать о жизни своей собственной семьи. Это будет гораздо более объемный документ, поскольку каждый прожитый день, каждое значимое событие уже не будет ограничено чьими-то рассказами. Моя собственная память хранит все знания, факты и эмоции. Жена Оля – незаменимый помощник в этой работе. В марте 2019 года мы разменяли 44-й год совместной жизни. Меня всегда поражала ее способность (как, возможно, всякой женщины) вспоминать при желании мельчайшие детали и обстоятельства давно минувших событий. Рассматривая старые фотографии, она всегда может уточнить, когда, где и при каких обстоятельствах сделан снимок. В такие моменты мне иногда бывает не по себе от осознания того, что так же свежи в ее памяти все когда-то нанесенные мною обиды. Надо признать, что она меня никогда всерьез не попрекала прошлыми грехами, понимая, что каждый мужик обязательно бывает в жизни не только героем или слабаком, но и «козлом», и «кобелем», и лишь с годами должен перебеситься.