Мурный лохмач

Преображенская Маргарита

– Так вот, когда некроманты попадут в ловушки, – развил мысль Шарман, – С помощью флёр-де-сель можно ликвидировать Хозяина Потустороннего Парижа, ведь этот вид соли был губителен для фантомов! После этого Противоположность Жизни должна будет назначить нового наместника, и пока тот не будет назначен, некроманты не имеют права применять силу, следовательно, станут уязвимы! Это позволит обезвредить Люрора де Куку, Клодину Де Нозиф и других Заправил секторов Потустороннего Парижа.

Базиль, выслушав

Шармана, нашёл предлог, чтобы быстро улизнуть. Он должен был предупредить Клодину об опасности. Мчась по улицам Потустороннего Парижа, он думал о том, как уберечь свою возлюбленную и при этом не стать предателем по отношению к повстанцам. Что может удержать Главу Пыточного Следствия от посещения Вандомской площади и попадания в ловушку? Он с удовольствием бы похитил мадмуазель де Нозиф ещё раз, но сейчас это было невозможно, потому что оставить мятежников в бою он тоже не мог.

Решение нашлось после доклада белой мыши Сурису. Она нашептала Базилю, что Ле Гран Фушюз ищет какого-то главного мятежника. Этот разговор она услышала, потому что Люрор де Куку говорил слишком громко, видимо, забыв об осторожности (совсем ошалел этот первый советник от своей безнаказанности!). Но по приметам главный мятежник вовсе не выглядел, как Шарман. Получалось, что некроманты не представляли как выглядит главный идеолог бунта и искали вовсе не его, а какого-то странного оборотня. Описывая его, Сурису не скупилась в выражениях:

– Глазищи «во»! Во-о-от такие когтищи! И морда красная такая!

Таких отродясь не водилось среди повстанцев. Базиль вообще не припоминал никого с такой яркой внешностью ни в квартале оборотней, ни за его пределами. Впрочем, кажется, он видел этого странного «повстанца» в трактире «Весёлый покойник». Это он тогда убежал, так и не отведав салата с флёр-де-сель. Странный тип. Но... В голове у Базиля мгновенно созрел план!

***

Клодина де Нозиф всю ночь напролёт руководила восстановлением замка Консьержи. Ей снова несказанно повезло: за то, что она из-за опоздания на работу проморгала взрыв здания самой главной тюрьмы Потустороннего Парижа, допустила побег многих осуждённых и не нашла виновников этого действа, Ле Гран Фшюз мог жестоко наказать, и у Клодины от жутких мыслей о наказаниях шевелились волосы во всех местах, но Хозяину Потустороннего Парижа было не до неё, словно кто-то намеренно отводил его грозный взгляд, разящий без промаха.

Наместник нежданно-негаданно направил весь свой гнев на Федерика, который в сущности был не так уж и виновен, но попал под горячую руку, а вернее под посох главного некроманта. Так или иначе, получив фору времени, Клодина решила восстановить Дворец Правосудия, чтобы в подходящий момент доложить об этом своему сюзерену. Да и вообще, сейчас нужно было срочно накопить какие-нибудь жирные плюсы, или даже мелкие плюсики в карму, которые перевесили бы все накопившиеся минусы на весах грядущего.

Теперь восстановлением Дворца Правосудия занимались все духи, скелеты и прочие мёртвые души, которыми владела Клодина на правах Заправилы шестого сектора Потустороннего Парижа. Работа кипела не на шутку. Особенно старались близонюхие привиденья, таскавшие огромные глыбы так, что те летали по воздуху над головами остальных. Из-за этого на несколько кварталов вокруг разносилось бодрое «Вира!» и «Майна!», выкрикиваемое профессионально-замогильными голосами привидений, привыкших делать пугательные рейды на стороне живых.

Временами эти два выкрика разбавлялись эффектным возгласом «Котлета!» или «Суповой набор!», что случалось, когда привидения впопыхах роняли глыбы на снующих внизу плотных фантомов, скелетов и прочих кадров, грозивших растяпам-привидениям скорой расправой, сразу после того, как эти пострадавшие принимали свой обычный облик: роскошь умереть дважды могли позволить себе не все.

В самый разгар работ над руинами Замка Консьержи пролетела стая птиц, которых часто нанимали богатые персоны, чтобы имитировать хорошие приметы в виде белых отметин, оставляемых птицами (особенно доставалось памятникам), на этот раз никаких отметин не случилось, как бы намекая на то, что ничего хорошего из Дворца Правосудия не выйдет, зато в руки Клодины де Нозиф упала маленькая записочка. Прочитав её, Глава Пыточного Следствия, оставила за старшего одного из кромешников и спешно отправилась в неизвестном направлении. На её губах цвела немного кровожадная, но радостная улыбка. Поймать главного мятежника и выдать его Хозяину Потустороннего Парижа – за такое ей всё простят!

***

Утро выдалось мрачным и ненастным. Изморось, мелкая и холодная, скреблась в оконные стёкла и постукивала по шляпам некромантов. Сегодня они вышли все, как один, по приказу Хозяина Потустороннего Парижа на увеселительную охоту. Так считали многие, недооценивая силу повстанцев.

– До чего же мерзопакостная погода! – ворчали некроманты, искоса посматривая друг на друга.

Благодаря политике, которую вёл Ле Гран Фушюз, все они были разобщены и давно разучились доверять друг другу, зато исправно доносили на своих коллег. Совместные операции проводились довольно редко, но все были не против небольшой разминки, сулившей развлечение. Все взгляды невольно останавливались на Федерике, которого сегодня утром, представил им наместник, нарекая его другим именем. Ле Гран Фушюз добился нужного эффекта: все боялись его гнева, наглядным воплощением силы и изощрённости которого служил отныне шевалье де Кадавр.